Ты моя одержимость

-Подойди, -говорит Глеб приказным тоном, на что я вылупила на него глаза.

-Что? -переспрашиваю, ну а вдруг мне послышалось?

Но нет, мне не послышалось. Глеб отодвигает кресло и показывает на стол. Я тут тоже немного в замешательстве, он что, хочет, чтобы я села туда?

-Не пойду! -говорю твёрдо и хмурюсь. Совсем уже оборзел, что ли?

-Милана, солнышко, я думал, мы уже поговорили о том, как ты должна себя вести, -говорит он и снова кивает на стол. Но я не двигаюсь с места.

-Я прошу, -Глеб делает акцент на этой слове. -А ты выполняешь!

-Что-то ты много “просишь”, Глеб. Я думала, той мерзости, что была на приёме, будет достаточно, -шиплю на него злобно.

-Это было только начало, моя дорогая, -отчим мерзко ухмыляется. Да он всё делает мерзко!

“Боже, надеюсь он сгорит в аду!” -проговариваю, пока сама, всё же переступив через гордость, иду к нему.

И я так радуюсь, что сегодня всё же решила надеть на себя джинсы и футболку. И когда его руки ложатся на мои ноги, желание придушить его всё равно появляется. Даже одежда не может меня избавить от отвращения.

-Послушай, Милана. Я не хочу с тобой ссориться или ругаться. Я всегда к тебе относился с теплотой, -говорит он и гладит мои ноги.

-Ты о чём сейчас говоришь? Ты хоть понимаешь, на сколько мне противно? — кривлю лицо как от боли. Глеб сильно сдавливает мягкую кожу.

-Я уезжаю на неделю, и когда вернусь, у нас начнётся воспитательный процесс, солнышко моё. А сегодня я прощу тебя за такую дерзость в мою сторону, -легкие шлепки по моей ноге, и Глеб уходит.

Я же всё остаюсь сидеть на своём месте и перевариваю услышанное. Что он хотел этим сказать? Он собирается меня принуждать к близости с ним? Он ведь пошутил, да? И что за поездка на неделю, если у Даши день рождения?

Чёрт!

Собраться больше не могу. Пробегаю глазами по отчетам, строчки расплываются. Цифры, цифры, прирост акций… Надо бы с хорошим финансовым аналитиком поговорить. Прирост должен же быть больше? А что за расходы? Расходы есть, а статьи расходов какие-то мутные… На поддержание хозяйственной деятельности клуба. Что за формулировка? Это про инвентарь? Тогда почему деятельность? За услуги? Кого? Тренеры идут отдельно… Глеб экономил на развитии, потому что… потому что что? Ох, Милана. Бизнес-школа хорошо, но во сколько вещей ещё надо вникать, чтобы судить о чём-то не по учебникам, а на собственном опыте.

А из головы не идёт этот мерзкий Глеб с его… хозяйством. Что он имел в виду под воспитательным процессом? А та девушка, она горничная? Или она у нас на кухне? Мерзость какая. Она же пробует еду, которую я ем. Губами этими, фу!

Поняв, что я больше не способна соображать, я переоделась и пошла в зал. Сначала разогрела мышцы. Потом потренировалась на тренажёрах, пошла к груше. Краем глаза наблюдала за девушкой на ринге. Она лупила воздух, отрабатывала движения, прыгала.

— Спарринг? — спросила я без особого энтузиазма.

— Давай! — запросто ответила девушка.

Милана, ты в плохой форме, и морально, и физически. Тебе только не хватает, чтоб тебя отлупили.

— Умеешь? — спросила боксёрша, наблюдая, как я надеваю перчатки.

— За себя переживай! — ответила я. Ну, дерзить-то зачем, Милана? Нормальный вопрос. Она, видимо, не первогодка. А ты уже всё забыла. И я добавила. — Но будь понежнее!

Миланочку нежненько отлупили. Собирая себя и свои растрепанные чувства с пола, я поблагодарила, что меня не били по лицу и голове. И то, и другое мне ещё пригодится.

Разгоряченная, с болью в теле, пошла в бассейн. Поплаваю, успокоюсь. Злость, вроде как, отхлынула. Пришло отчаяние. Глеб трогал мои ноги. Мял своими лапами. Козлина!

После бассейна очень долго терла внешнюю стороны бёдер, голени, все места, где были мерзкие пальцы. Думала, сотру себе кожу. Весь бутылёк с мылом вылила и смылила. Ну и что, что через ткань? Джинсы тоже выброшу! Пойду в трениках, спущусь на этаж ниже, там есть моточный магазин, куплю себе что-нибудь. А это всё выброшу. И мочалку тоже. Сжечь бы! Милана, какое сжечь?! Домылась, выкинула мочалку и пустой бутылёк от мыла в мусорку. Вот так! Уезжает и хорошо. Надо держаться… А Макс, интересно, любит плавать?

глава 26

Максим

Милана уходит раньше, чем он успевает насладиться ею. Их танец, её слова и его необъяснимая ярость в её сторону после слов. Неужели он правда думал, что всё неправда, что его Милана всё ещё ему верна? Глупо же верить в это после увиденного поцелуя. Милана сама шагнула к Глебу, сама прикоснулась к его губам, а дальше у Максима не хватило сил смотреть. Он думал, что всё прошло, и его мучает только голод по тому телу, что он не смог получить. Но боль в области сердца говорила об обратном.

“Да не хера подобного!” -говорил он сам себе. Не собирался верить тому, что у него всё ещё есть чувство к ней. Нет у него чувств, только голод, только желание отыметь её в разных позах и больше ничего.

Поведение Миланы за столом снова давало ему понять, насколько ей плевать на него. Она отворачивалась от него и мило улыбалась всем, кроме него. Убирала волосы назад, открывая шею, позволяя Максиму облизываться и только сильнее хотеть её.