Читаем Ты – моя паранойя полностью

Ты – моя паранойя

На меня не смотрит и переглядывания девчонок игнорирует. Как и всегда. Она никогда не парится о том, что о ней подумают и какими вопросами потом засыплют.

– Как всё серьёзно, – хмыкает тренерша, ещё внимательнее рассматривая меня, и увеличивая по новой громкость, – ещё раз прогоняем танец и на сегодня всё.

Теперь, зная, что я здесь Тара танцует с напряжением. Я вижу его в каждом её движении, обороте головы. Она словно одеревенела. Выпустила свои извечные шипы, которые даже ей самой мешают двигаться. И она это видит, как никто другой, потому что под конец танца бросает в мою сторону враждебный взгляд.

– Так, ладно, похоже все уже устали, – хлопнув в ладоши, встаёт с места тренерша, – все по домам! Завтра встречаемся в это же время. – пока все расходятся, она подходит ближе к явно уставшей Таре, – Тара, а тебе нужно ещё поработать.

– Знаю. Я займусь сейчас этим, – моя девочка тяжело дышит и тянется к бутылке с водой, что стоит на подоконнике.

Делает несколько крупных глотков.

– Сильно не загоняй себя. Но в ближайшие недели нужно выучить весь материал. Если хочешь на полную ставку, работать надо тоже на всю катушку.

– Так и будет!

– Отлично. Всё, я ушла. А вы тут давайте не шалите, – подмигнув мне, высокая блондинка выходит из зала следом за остальными, и закрывает дверь, наконец, оставляя нас двоих.

Не отрывая взгляда от Тары, иду к ней.

В тишине пустого помещения мои шаги звучат по-особенному громко.

Пока я приближаюсь, Тара ставит бутылку обратно на подоконник и поворачивается ко мне передом. Устало выдыхает.

– Зак, как ты меня нашёл?

– Камилла адрес дала.

– Предательница, – закатывает глаза, а я не могу смотреть ни на что кроме неё.

Абсолютно без косметики, щеки розовые после тренировки, волосы собраны в высокий хвост и выбились хаотичными прядями. Одна спадает прямо на лоб, и я уже подойдя, убираю её наверх.

Тара замирает.

– За…

– Ты очень красивая.

Карие глаза прячутся за веками, потому что она их прикрывает. Не хочет на меня смотреть. Быстро отходит к зеркалу, и сама заправляют остальные пряди.

– Зак, зачем ты пришёл?

Медленно втягиваю воздух и иду за ней. Становлюсь позади и смотрю на неё в отражении. Таре требуется несколько секунд, чтобы наконец встретиться со мной глазами. Открыто, на равных. Словно в отражении это не так опасно.

Знаю, что должен держать себя в руках и делать как она просила, но не получается. Руки зудят так хочется её обнять, все внутренности буквально прилипают к передней части, как будто их магнитом выдирает наружу в её сторону.

Плюнув на всё делаю так, как мне хочется. Обнимаю её сзади и наконец вдыхаю любимый запах, проведя носом по острому плечу.

– Прости меня, – говорю тихо, пока она вся забивается в конуру. Напрягается. Нет, нет, не делай этого, маленькая. Ты мне нужна мягкой, податливой, как раньше. – У меня башню снесло.

– У тебя всегда сносит башню, Зак.

Пытается выпутаться из моих рук, но я крепче сжимаю узкую талию.

Ладонь втапливаю в голый живот, отчего кожу языками пламени жжёт.

– Потому что это ты, – констатирую факт.

– Зак, я не…

Поднимаю руку и накрываю её рот ладонью.

– Тттшшш, Тар, тихо, пожалуйста! – брыкается, но я буквально вбиваю её в себя спиной, – подожди. Не кусайся! Ты сейчас танцевала, а я смотрел на тебя и вспоминал как мы с тобой вдвоём зажигали, помнишь?

Заговариваю её, лишь бы успокоить. Не хочу опять сраться, орать. После вчерашних слез её я и так наизнанку вывернут, хочу загладить. Улыбку её хочу заразительную и хотя бы десятую долю прежней мягкости.

Но самое главное почему я здесь… Мне понять нужно есть внутри неё ещё что-то ко мне или умерло всё… потому что если есть, я сделаю как она хочет, дружба, весь этот блеф на время, лишь бы ослабила защиту. В кровь разобьюсь, но верну её, а если умерло, то смысл пытаться? Того, что бесследно ушло не вернёшь. Это как после пожара пытаться сделать ремонт. Рано или поздно запах гари вернётся, а выжженный металл никогда не станет таким же прочным как прежде.

Все ещё не позволяя ей говорить, сминаю кожу на твёрдом животике, а губами трогаю мочку уха:

– Как мы чувствовали друг друга, помнишь? – Шёпотом, шалея от её близости, – Без слов. Ты делала шаг вправо, а я влево, и подхватывал сразу, хотя ты этого не просила, – Маленькая затихает. Почувствовав, что она больше не сопротивляется, убираю руку с её рта и медленно съезжаю на шею. От такого чувственного прикосновения меня простреливает всего.

Не отрывая взгляд от карих глаз, задеваю губами шею, а раскрытая ладонь едет вниз по груди, цепляясь за собравшиеся в бусинки соски. Тара рвано втягивает воздух и несколько раз моргает, шумно сглотнув слюну.

– Помнишь, как мы летали?