Ты моя! Противостояние

– Я спросил, когда можно будет узнать, кто будет у меня: братья или сестры? А я задохнулась от его вопроса! Как? Вот что мне на это ему ответить? Если не будет у него никого.

На глаза навернулись слезы. Но я быстро проморгалась и сделала пару глубоких вдохов, чтобы успокоиться. Улыбнулась как ни в чём не бывало и повернулась с этой улыбкой к сыну.

– Рано! Ещё очень рано об этом говорить, – ответила я.

– Ну вот! А мне так не терпится скорее это узнать, – пробурчал он, вылезая из машины. – До вечера, мам.

– До вечера! – сказала я. – Я люблю тебя, сынок! – добавила тише.

Знаю, его очень смущают такие вещи, особенно возле школы. У нас даже однажды состоялся серьёзный разговор. Сын требовал от меня соблюдать возле школы максимально серьёзное отношение к нему. То есть никаких телячьих нежностей возле школы! Ведь он же мужчина! Помню, тогда мне еле хватило сил сдержаться и не засмеяться. Но я смогла! Сохраняла серьёзное лицо до конца разговора.

– Ну, мам! – запротестовал он и стал оглядываться по сторонам, не услышал ли кто. Удостоверившись, что никого нет рядом, Дима быстро нырнул в машину и поцеловал меня в щёку. – И я тебя! – прошептал он и, выскользнув из машины, скрылся на территории школы.

Проводив сына взглядом, я вдохнула полной грудью. Знаю, обманывать нехорошо, но мы как-нибудь выкрутимся.

Я завела машину и отправилась сначала в ресторан. Там скопилось несколько дел, которые без моего участия невозможно было решить. Я планировала их решить до того, как надо будет быть в клинике.

Я нервно мерила шагами коридор перед дверьми кабинета врача.

Отчего-то мне ужасно не хотелось в него заходить. Возможно, это был страх. Я многого боялась. Боялась посмотреть после этого сыну в глаза. Боялась того, что ждёт меня за этими дверями. А ещё я боялась боли, не телесной, а душевной. Как я смогу после такого поступка жить дальше? Как смогу радоваться жизни после того, как убью двух ни в чём ни повинных детей? Как?..

– Женщина, вы идёте?

Я вздрогнула от этого вопроса. Он заставил меня вынырнуть из своих раздумий, чему я была очень рада.

Я посмотрела на девушку. Совсем молодая! Лет двадцать-двадцать два, модная стрижка, одета, на мой взгляд, слишком вызывающе. Она сидела в расслабленной позе, жуя жвачку и листая какой-то новомодный журнал. Вся её поза говорила, что она ни капли не волнуется и для неё эта ситуация вполне нормальна.

Либо ей не впервой это, либо она просто не знает, что творит.

Хотя мне ли её судить?! Сама тут стою и собираюсь сделать непоправимую ошибку.

– Ну? Так вы идёте или как? – снова спросила она.

Я вновь посмотрела на двери кабинета и решила, что роли не сыграет, если я пропущу девушку вперёд.

– Вы, наверное, идите первой, – вежливо проговорила я.

– Зря вы так! – неожиданно сказала она, поднимаясь с кресла. – В этом вопросе нельзя задумываться. Если решились, надо идти и делать, чем больше думаете, тем больнее, вот тут, – и показала в район груди.

Девушка скрылась за дверями, а я застыла на месте как пригвождённая. Оказывается, она в этом неплохо разбирается!

Через час, который показался для меня вечностью, девушка вышла из кабинета. Она была бледной и измученной. От её вида и мне стало плохо. Девушка присела в то же кресло и устало откинулась на спинку, прикрыв глаза.

Я, не зная, что нужно в таком случае говорить, просто молча присела рядом. Но, не выдержав длительного молчания, из чистого любопытства спросила.

– Каково это?

Она приоткрыла глаза и, пристально посмотрев на меня, медленно проговорила.

– Как ты думаешь, если оторвать и выбросить частичку себя, каково это?

Я ненадолго задумалась над её словами.

Это больно! Очень больно, и душевно, и физически.

– Тогда зачем ты сделала это?

– Я детдомовская. У меня нет никого, кто бы мне помог. Да, у меня есть квартирка, но нет средств для нормального существования. Того, что я получаю на работе, едва хватает на жизнь. Что бы я могла дать ребёнку? А обрекать его на нищенское существование я не хочу, – устало проговорила она. – А вот какие причины вынудили тебя прийти сюда? Мне, конечно, не очень интересно, но по твоему виду могу сказать, что ты не бедствуешь. И ещё, твоё поведение показывает, что ты не очень-то и хочешь идти туда, – проговорила она и кивнула на двери кабинета.

– Да, ты права! Я не горю желанием туда идти, – подтвердила я. – Но по-другому я не смогу.

Девушка хмыкнула и вяло полезла в свою сумочку. Недолго там порывшись, она достала небольшой блокнот и ручку. Что-то быстро написав в нём, она вырвала листок и протянула мне.

Пока я непонимающе смотрела на цифры на листочке, она поднялась со своего места.

– Это мой номер, – пояснила она. – Захочешь выговориться – звони, не стесняйся, чужому человеку легче выговариваться, чем родному. – Снова хмыкнув, она кивнула на двери в кабинет. – И удачи тебе там, – проговорила она и неспешно ушла.

Я смотрела ей вслед, пока она не скрылась за поворотом. Да вроде нормальная девушка, а по виду не скажешь.

Но что бы она ни говорила и каким бы ни было моё желание, это все не отменит моих планов.