Ты - моя слабость

Мы умирали со смеха. Генри сидел на своей стороне дивана, на расстоянии протянутой руки, так близко и так далеко одновременно. Я боялась делать какие-то шаги первой, мама учила меня, что мужчина сам должен добиваться женщины. А Генри был слишком воспитан, чтобы предпринимать что-то со своей стороны.

Так мы и жили, снедаемые неясным желанием друг друга. Но сегодня, неожиданно для меня, Генри сказал, чуть охрипшим от смеха голосом.

— Иди ко мне…

Я вопросительно посмотрела на него. Он взглядом показал на место рядом с собой.

— Прямо к тебе?

— Да, если ты конечно не против…

И я была не против, скользнув по дивану я прижалась к его телу, ощущая насколько он худой и хрупкий, как хрустальный, но такой сильный и прочный внутри. Он ни разу не пожаловался на свой недуг, всё переводил в юмор. Генри легонько приобнял меня за плечо, так невесомо, будто мотылек присел.

— Можно? — тихо спросил он.

Я кивнула, потому что от радости к горлу подступил комок. Мы больше не смотрели фильм, хотя и пялились в экран как идиоты. Генри легонько перебирал кончики моих волос, а я слушала гулкие удары его сердца.

— Генри…

— М?

— Как это, заниматься любовью?

— Гхм… — кажется от поперхнулся от неожиданности.

— Знаешь, Ирина, я уже не помню, это было очень давно…

— Но, как же? А все эти женщины… Что приходят к тебе по пятницам?

— Ирина, это что угодно, только не любовь… Почему ты спрашиваешь?

Его голос чуть охрип и обрывался от смущения.

— Покажи мне?

— Ирииина… — он произнес моё имя будто сквозь невыносимую муку.

Я приподнялась на руке и посмотрела в его глаза, в тусклом свете бра они были синими и глубокими, как вода в Гудзоне.

— Ирина…

— Не отвергай меня, я знаю, что ты тоже что-то чувствуешь…

— И поэтому я не могу ТАК поступить с тобой…

— Как?

— Ты же… У тебя же не было мужчин?

— Были…

— Неправда, ты всегда смотришь влево, когда врёшь, — похоже его не так просто провести.

— Ладно, не было, какое это имеет значение?

— Большое. Первый раз должен быть самым прекрасным. Не с жалким инвалидом… уж точно…

— Не называй себя так! — я почти выкрикнула эти слова, будто он оскорбил меня.

— Но так и есть… Я не могу дать тебе того, что ты хочешь…

— Откуда ты знаешь, что я хочу? Что за высокомерие?

— Просто знаю… — он сказал это так тихо, почти шёпотом.

— Знаешь что? Ничеготы не знаешь!!! — от негодования я не могла подобрать слова, чтобы сделать ему также больно, как он мне сейчас. И я просто убежала в свою комнату, глотая слезы.

Глава 5. ВРАГ

Утром я проснулась раньше, чтобы не столкнуться с Генри. Всю ночь я не спала прокручивая варианты действий в голове. Итогом этих мучительных раздумий было решение съехать в ближайшее время. Я даже придумала план, чтобы снимать квартиру с Кьярой. Но моим планам не суждено было сбыться.

Открыв дверь комнаты я наткнулась на коляску, стоящую в коридоре. В ней спал Генри, лицо его было бледным и уставшим.

"Он что просидел так всю ночь?! Это же может навредить ему!"

— Генри, просыпайся!

Он не реагирует

"О боже, только не это…"

С опаской ставлю пальцы на сонную, артерию.

"Пульс есть, фух…"

— Так, соберись, Ира… Не распускай нюни… — звучат в голове слова голосом матери.

— Генри, проснись! — легонько похлопываю его по щеке, кожа мягкая, но немного колючая от щетины. Так хочется задержать руку чуть дольше.

Он открывает глаза, спосоня, не понимая где находится.

— Ты просидел здесь всю ночь?

— Мммм… Похоже на то, — он морщится от боли, пытаясь выпрямить спину.

— Все в порядке? — с тревогой спрашиваю я.

— Хотел бы я так сказать… Но нет… — он опять зажмуривается и прикусывает губу.

— Что мне делать?

— Отвези меня в спальню… Надо лечь…

Чувствую как похолодели руки от страха. В спальне помогаю ему лечь в кровать. Он перекатывается на бок и, спрятав лицо в подушку, стонет.

— Ммммм…

От этого звука у меня волоски на руках встают дыбом.

— Сильно больно? Может скорую?

— Не надо… Сейчас пройдёт… Только…

— Что?

— Дай таблетки… Здесь в тумбочке…

Я нахожу нужное лекарство и кладу ему таблетку на язык, он глотает.

— Сейчас воды принесу…

— Не надо… Не уходи

— Ладно…

Я вижу как он мучается и начинаю машинально растирать его ноги и руки. Он прикрывает глаза и молча принимает помощь.

— Я сниму твою одежду? Надо разогреть мышцы…

— Ох, только не это…

— Генри, не глупи…

Я решительно стягиваю его штаны, обнажая тонкие бледные ноги с острыми коленками. Он остаётся только в нижнем белье и футболке.

— Ирина, не надо… Это ужасное зрелище, я не хочу… Чтобы ты видела менятаким…

— А я не хочу видеть как ты мучаешься! Переворачивайся на живот…

Помогаю ему перевернуться, сквозь кожу на спине торчат острые лопатки. Он ещё более худой, чем кажется.

"Как птенец без перьев…" — проносится в голове.

Смазываю ладони специальным лосьоном и массирую тонкую шею, отодвинув в сторону длинные темные волосы. Генри не издаёт ни звука.

— Всё нормально? — Да… — Становится легче? — Спина болит…

Бесцеремонно задираю его футболку, чтобы снять.