Ты - Моя Вера

— То есть мне еще «спасибо» ему за это сказать?! — с горечью усмехнулась она. — Ты себя слышишь, Карен?! У тебя у самого четверо девочек. Как ты можешь его защищать?! А если бы одну из твоих дочерей избили так же, как Стас Ольгу? Или Ирину?

— Не приплетай сюда моих детей, — отрезал он. — Ты думаешь, я не понимаю?! Я все прекрасно понимаю, — он достал пачку сигарет, подошел к окну, открыл форточку и закурил. — Как я могу его защищать?! А я тебе объясню. Когда мне было лет шесть, мой отец умер. Из-за старой семейной ссоры родственники от нас отказались. Матери пришлось переехать сюда и найти работу, чтобы нас прокормить. Жилья у нас не было, и мало кто соглашался нанять женщину с маленьким ребенком. А потом ей “повезло”! Ее взяли на работу в “приличный дом”. Я только спустя время понял, что дед Волкова принял нас только потому, чтобы Сурену было с кем общаться. Он рос очень замкнутым и немногословным. А потом я понял, по какой причине, — он замолчал на мгновенье. Его лицо перекосилось от острой злобы. — Его отец был чудовищем. Ты об этом знаешь. А моя мать… первое время молчала, боясь потерять работу. Она жалела Сурена, помогала его матери залечивать раны, прятать синяки, ухаживала за ними. А однажды она не выдержала. И когда пьяный отец Стаса вновь начал избивать жену, она вступилась за нее, — Карена начало трясти от едва сдерживаемой ярости. — Я проснулся от жутких криков. Побежал в гостиную и увидел, как эта сволочь навалилась на мою мать. Он хотел ее изнасиловать. Я встал как вкопанный. Не двигался и просто смотрел. И ничего не сделал… понимаешь, Аня?! Я ничего не сделал…

— Господи, Карен, ты был ребенком! Ты не можешь себя за это винить!

— Сурен тоже был ребенком, Аня! Но он остановил своего отца. И спас мою мать. Эта сволочь не успела причинить ей боли. — Карен развернулся, заглянул в ее глаза, полные слез и усмехнулся. — Ты же не знаешь, что было дальше? Конечно, он же тебе не рассказывал! — Карен шумно сглотнул, выкинул окурок и тут же потянулся за второй сигаретой. — Его дед хотел нас выгнать после случившегося. Чтобы глаза не мозолили и не напоминали. Но Сурен его уговорил. И Слава Богу! Его мать с тех пор умом тронулась. Первое время она даже смотреть не могла на сына. Потом каждый раз говорила ему, что он — чудовище, что он — монстр, и лучше бы он умер! Знаешь, каково это, когда родная мать про тебя такое думает!

— Боже…

— Одними словами она не ограничилась. Однажды ночью моя мать случайно зашла в комнату Сурена проверить его. И увидела, как она стоит над спящим ребенком и держит в руках подушку над его головой. Она хотела его убить, Аня! Моя мать оттащила ее, вызвала деда. Приехала скорая, и женщину увезли в психиатрическую больницу. — Карен замолчал, нервно затушил сигарету. Достал следующую и стал нервно вертеть ее в руках. — Я поклялся, Аня, что буду его защищать до конца своих дней. Чтобы он не сделал, в чем бы ни был виноват, но я всегда буду на его стороне. Также, как и моя мать. Потому что, Аня, в моем понимании, это и есть любовь. Легко любить правильного человека. А ты попробуй любить вот такого, как он. И ты можешь врать себе, сколько угодно, но ты его любишь, девочка! И мне больно смотреть, как мой брат мучается. Ты думаешь, ему легко? Да после каждого случая он руки на себя наложить пытался, когда осознавал, что натворил! Я дважды его из петли вытаскивал. А потом эти бесконечные реабилитационные центры, лечение, таблетки, которые ни хрена не помогают! — Карен сжал кулаки, скривился и пристально посмотрел на нее. — Ты злилась, когда я выставил охрану в доме. Я думал, он тебя убьет. Но он не смог, Аня! Со всеми мог, только не с тобой. Он тебя любит. И если есть на свете человек, который может остановить внутри него чудовище, которое его съедает, то это только ты, девочка!

— Зря ты мне рассказал, — тихо прошептала Аня, вытирая льющиеся рекой слезы. — Я не могу его простить.

— Господь с тобой, девочка! — засмеялся Карен. — Кто говорит о прощении?! Я прошу тебя просто с ним встретиться. Сегодня. Не бойся, в людном месте. Куча народа и много охраны. Уйдешь, когда захочешь. Никто тебя силой останавливать не будет. Но поговорить вам необходимо. Собирайся, поехали!

— Нет! — она обхватила себя двумя руками и затрясла головой. — Я не хочу его видеть!

— А сына хочешь? Сурен его туда привезет.

— Это подло… вы…

— Да-да, бесчеловечные нелюди, которые низко и подло манипулируют ребенком! — язвил Карен. — Мы законченные сволочи. Признаем и каемся. Так, хватит лирики! Я жду тебя внизу, — сказал он и вышел из квартиры. Стоя посреди комнаты, Анна думала долго. Целых шестьдесят секунд. А потом быстро собралась и спустилась вниз.

Карен привез ее в один из лучших ресторанов города, где на открытой летней террасе она увидела мужа. Бледный, осунувшийся, с огромными синяками под глазами и трехдневной щетиной, Стас выглядел жутко. Кристально белая мужская рубашка лишь подчеркивала его мрачный, даже болезненный вид. Завидев ее, он резко подскочил с места и тут же медленно опустился.