Ты моя зависимость

Проехав по узкой дороге мимо озера, мимо многолетних сосен, пристройки в виде бани, построенной нашими отцами, мы подъезжаем к двухэтажному дому, выложенному темно-коричневым кирпичом. Выхожу из машины и с наслаждением вдыхаю чистый воздух. С этим ничто не сравнится. Мне тут очень хорошо.

Проходим в дом, и Вадим первым делом начинает разводить камин. Как зачарованная осматриваю каждый угол. Ничего не изменилось. Ни-че-го. Как же я рада быть здесь.

Замечаю на себе внимательный взгляд парня.

— Чего? — спрашиваю его.

— Ты светишься.

Ну конечно, я свечусь. Это даже лучше, чем день рождения!

— А давай построим дом из одеял и стульев? — неожиданно озвучиваю только что пришедшую в голову идею.

— На чердаке?

— На чердаке.

Вадим смеётся и говорит:

— Вот бы всегда тебя такой видеть.

— Всё зависит только от тебя. — отвечаю тут же.

— Не только. — слегка хмурится Вадим, и я сразу же начинаю переживать, что испортила момент лёгкости. Но к счастью Вадим добавляет, — Тогда давай я затащу наверх стулья, а ты пока свари нам какао.

Киваю и бегу на кухню, чувствуя приближающиеся слезы радости. Ну что ты, тряпка, соберись! Тебе всего лишь не хватало этого последние пять лет.

Достаю из пакетов продукты, раскладываю их в холодильник и заливаю молоко в сотейник. А затем непроизвольно дергаюсь, почувствовав руки Вадима на своей талии.

— Мартышка моя. — шепчет он на ухо, и это выходит так интимно, что я теряюсь.

— Подай, пожалуйста, какао и апельсиновую цедру. — озвучиваю хоть что-то, чтобы избежать неловкости. Руки Вадима исчезают, позволяя мне глубоко вздохнуть. Однако вместе с облегчением чувствую пустоту.

Ну вот, какао готов, и мы, держа в руках кружки, поднимаемся наверх. На чердаке немного темнее, чем внизу, но даже сквозь лёгкий сумрак вижу, что мягкий плед уже лежит на полу, а сверху от стульев к комоду уже растянуто одеяло.

— Эй! Я вообще-то хотела сделать все это вместе! — возмущаюсь и кулаком пинаю Вадима в бок.

— Не дерись. — смеётся Вадим. — Я знаю, как тебя задобрить.

И, не дожидаясь моего ответа, он подходит к стене, чем-то шебуршит, а уже через секунду весь домик кутается в тепло-желтую гирлянду.

— Это волшебно. — восторженно произношу я. Это даже лучше, чем я могла себе представить.

Вадим пролезает в домик первый, подаю ему кружки и залезаю следом.

— Секунду. — словно что-то вспомнив, говорит Вадим, достаёт телефон и включает песню Брайана Адамса из Спирита. В детстве мы частенько смотрели с ним этот мультик и подпевали эти песням, прыгая по подушкам.

Делаю глоток горячего какао. Тепло медленно разливается по телу. Если все это взаправду, то это точно теперь мой самый любимый день. Поднимаю глаза и встречаюсь с внимательным изучающим взглядом Вадима.

— Что? — спрашиваю его.

— Как же я хочу тебя поцеловать.

Вспыхиваю и нервно облизываю пересохшие губы. Надо что-то делать. Я надеялась, что эта поездка сможет что-то поменять в наших с ним отношениях или хотя бы поможет мне понять его, поэтому ставлю кружку на плед и говорю:

— Давай сыграем? — Смотрю на Вадима, а этот засранец на мои слова похабно улыбается и начинает играть бровями.

— Прятки, салочки или, может, бутылочка? — игриво спрашивает он и смеётся. Придурок.

Делаю вздох, снова собираюсь с мыслями и озвучиваю.

— Каждый задаёт вопрос другому, любой вопрос, а второй не может отказаться отвечать на него, но и отвечать должен честно.

Наконец, лицо Вадима приобретает серьёзные оттенки, хотя глаза все ещё искрятся весельем. Видимо переживаю тут только я.

— Хорошо, мартышка. Тогда я первый.

Ну хорошо.

— У тебя уже были отношения?

Вот, что называется, вопрос в лоб.

— Были, год назад, встречались около трех месяцев. — отвечаю на вопрос, уже чувствуя появившееся напряжение.

— Насколько серьёзные? Поцелуи, секс? — снова спрашивает парень серьёзным тоном.

— Это уже больше одного вопроса! Теперь я задаю.

— Лера!

— Ничего. — зачем-то все же решаю ответить. — Мы долго присматривались друг ко другу, я не могла понять, что смущало, а потом узнала, что он параллельно спал с какой-то выпускницей. Та-дам!

— Знаешь, прозвучит грубо, но я даже рад, что этот урод так поступил.

— Оу, ну спасибо. Наверняка сам не лучше.

— Только не с тобой.

— Так, ладно. Теперь мой вопрос. — пытаюсь вернуть разговор в нужное русло. И задаю то, что волновало меня все эти годы. — Почему ты перестал приезжать? Из-за меня?

Да, почему ты перестал приезжать в этот дом, Вадим? Почему перестал писать, звонить, интересоваться моей жизнью. Вновь смотрю на Вадима. Хочу считывать его эмоции в момент ответа.

— Да. — отвечает он, и моё сердце разрывается на тысячу осколков. — В наш последний совместный Новый год я понял, как именно меня тянет к тебе и что это не дружеские и тем более не братские чувства. Ты всегда, с самого детства, была мне дорога, но именно в ту ночь я всё окончательно для себя решил.

— Но мне тогда было четырнадцать! — удивляюсь от этого признания.

— Да, и ты была чертовски красива в том безумном обтягивающем платье.

— Извращенец.

— Ты сама спросила.

— Знаешь, я все это время думала, что ты не приезжал, потому что тебе стало со мной неинтересно.