Ты — моя зависимость (СИ)

Никогда не пробовала на вкус его сперму. Не доводилось. А сейчас глотала ее с рвотным позывом. Наивно полагала, что теперь он успокоится, но в очередной раз ошиблась. Саид держал меня за голову и смотрел прямо в глаза, не позволял их опустить, закрыть. Я все так же сидела перед ним, с его членом во рту. Что он хотел увидеть в моих глазах, не знаю, но отстранился, от неожиданности вздрогнула, когда его рука прошлась по волосам, медленно стягивая резинку. Обхватил меня за лицо, потянул на себя, прильнул к губам.

Я сморщилась от боли, но его язык нежно скользил по моему разбитому рту, он не просил ответа, он просто целовал меня для себя.

Не грубо, но и без чрезмерной ласки. Внезапно мне захотелось втянуть его язык в себя, но сдержалась, это бы показало ему, что смирилась, что готова понять, простить и принять. А я его просто хотела. Низ живота ныл, ныл не только от причиненной жестокости, но и от пробуждающего желания. Саид, придерживая мою голову, уложил на кровать, не прерывая поцелуя, вжимался в мое тело. Его губы сместились вниз, к подбородку, к ключнице. Языком провел дорожку до грудей, сделав разветвление сначала с левой стороны, поиграл с соском, подул на него, потом зеркально повторил с правой.

Не заметила, что уже сжимаю простынь в руках, тело уже выгибалось ему навстречу, прося нечто большее, нечто свое. Он сползал к животу, облизал пупок, раздвинул мои ноги в сторону и лизнул кончиком языка то место, которое пульсировало все еще от боли. Я вскрикнула, пытаясь сжать бедра, но их уже придерживали рукой.

Его губы, язык, наверное, имели какое-то целебное свойство, потому что я не думала, что после принудительной близости способна испытать оргазм. Но волны накатывали на меня, одна мощнее другой, заставляя, как порно актриса громко стонать, закатывать глаза от блаженства. Я ненавидела саму себя. Я ненавидела себя за то, что оказалась настолько слаба перед ним телом, утешало, что душу мою он не получит.

Саид вновь оказался во мне, только в этот раз его движения были неторопливы, тягучие, до скрежета медлительны. Это была не его манера, я понимала, что сейчас он старается для меня, и это где-то внутри отозвалась какой-то болезненной нежностью к нему. Он моя зависимость, мой наркотик, без которого жить то смогу, но мир теряет цветоощущение. И все равно ничего по утру не изменится, он будет все тем же Каюмом, авторитетом города, прогибающего всех и вся под себя, я все та же Арина, видевшая, как он ломает людей, буду дрожать каждый раз от мысли, когда же ему взбредет в голову сломать меня!

Саид

Арина спала. Даже во сне она старалась быть подальше от меня, а я настойчиво притягивал ее к себе. Смотрел на ее светлые волосы и думал, как меня угораздило так попасть!!!Именно этой ночью, ломая ее, причиняя боль, мне самому было больно настолько, что хотелось пустить пулю себе в лоб, лишь бы не видеть, как катятся слезы по нежным щекам. Я готов был себя избить, лишь она не смотрела на меня в немом страхе! Я хотел того ушедшего времени, когда она мне верила, когда она не стеснялась шептать мне в губы слова любви.

Банальные слова любви!!! Которые были для меня, как заклинание, с нею я чувствовал себя еще могущественнее и сильнее.

Какая ирония, в моей жизни две женщины и обе в одно время увидели во мне чудовище! Даже глупо было оправдываться тем, что обе просто спровоцировали пробуждения темных сил, темного моего начала.

Накрутил конец волос на палец. Если бы все было просто, как у обычных людей, которые встречались, расставались, влюблялись, разводились, все бы происходило по шаблону. Я бы подал на развод, женился бы на Арине, Армину бы с Фаридом отпустил на все четыре стороны, для вида громко по возмущавшись неверностью жены. Дети по законам бы остались с матерью. Но… потянул прядь на себя.

Слишком все сложно. Армина дочь Мухаммеда, а он имел вес даже после смерти. Если все прознают, что я расстался с нею, да еще с благословением отпустил с другим мужчиной, меня просто «сожрут».

И не только меня, но и всех моих близких. Обычно роль «людоеда» многие годы доставалась мне, поэтому и город, часть края были в моем подчинении. А что-то менять в своей жизни… слишком поздно.

— Я думаю ей это поможет, — рядом возникла мать, когда я спрыгнул с турника во дворе. Прищурился. Она смотрела на меня без осуждения, без презрения. Она не была наивна и понимала, что вчера происходило в моей комнате, она была женой и матерью страшных людей и иллюзий не строила.

— Тебе ее жалко? — иронично изогнул губы, беря баночку мази из трав.

— Она особенная.

— С чего ты взяла? — удивленно вскинул брови, смотря в карие глаза.

— Когда тебе сложно, больно, ты прибегаешь ко мне, как и все дети, под крыло матери, но никогда ты не привозил с собою женщин. Даже Армина здесь не была.

В эту минуту ошеломленно уставил на мать, понимая, что замечание действительно правда, не было во мне потребности кого-то сюда тащить, когда сгущались тучи над головой. А сейчас мне просто хотелось, чтоб Арина была под боком. Чтобы была в поле зрения!