Ты - моя зависимость (СИ)

Поначалу Тано была расстроена, мало того, что её учителем теперь должен был стать не Пло Кун, так ей ещё и достался самый проблемный мастер. Тогрута молча стояла напротив избранного, как-то не решаясь взять преподнесённый презент. Её взгляд взволнованно бегал по сторонам до того самого судьбоносного момента, когда он как-то невольно сам собой встретился с уверенным взглядом её нового учителя. Асока посмотрела в его небесно-голубые глаза, и, казалось, в этот миг весь мир перевернулся. В один момент юная тогрута ощутила нечто неведомое ей доселе. Она абсолютно не знала этого человека, она видела его лишь пару раз и то мельком, но девушка вдруг почувствовала, как между ними возникла связь. Некое необычное единение душ, такое странное ощущение, как будто Тано знала Энакина всю жизнь, как будто ближе него у неё никого не было. И это были совсем не те чувства, что она испытывала к Пло Куну, нечто иное, нечто большее. Казалось, будто сама сила хотела, чтобы Скайуокер стал её учителем, свела их вместе, раз и навсегда соединив их судьбы воедино.

Всё ещё продолжая смотреть своему новому мастеру в глаза, Тано как-то завороженно протянула руку вперёд, чтобы забрать цепочку. Их с Энакином кисти легко соприкоснулись, и Асока ощутила такое смущение, какого она не чувствовала никогда в жизни. Этот момент казался столь необычным, что на щеках Асоки даже невольно проступил лёгкий румянец. Сейчас Тано была как никогда благодарна силе, что кожа тогрут обладала ярко-оранжевым оттенком, и Энакин, похоже, так и не заметил её смущения. Хотя, может, в подобном состоянии в тот момент её новый учитель пребывал и сам. Асока помнила, как трудно ей было разорвать то прикосновение, отвести взгляд от Скайуокера и вновь заставить начать вести себя как обычно, дерзко, нагло, непринуждённо. Но девушка смогла. Тогда она ещё не осознавала, что за эмоции вызывал у неё её новый учитель.

Воспоминания о знакомстве с Энакином, заставили Асоку легко улыбнуться. Её нежная кисть мягко легла на одно из лекку девушки, где раньше всегда висела серебряная цепочка падавана. Пальцы Асоки легко скользнули по голове тогруты, и милая улыбка Тано стала чуть более явной и уверенной.

Следующий момент, который явился в воспоминаниях бывшего падавана была та самая миссия, когда Энакина и Асоку отправили на помощь Эйле Секуре. Именно в тот день девушка наконец-то поняла, что действительно она чувствовала к своему мастеру. Как дорог он был ей на самом деле. Тогда Скайуокер спас их обеих от смерти, рискнув собственной жизнью, и чуть не погиб. Её учитель, её мастер был тяжело ранен, находился на грани жизни и смерти. В какой-то момент Асока вдруг представила, что может его потерять, потерять навсегда, и девушка испугалась. Испугалась так сильно, как не боялась никогда в жизни. И страх этот был не за себя или успех миссии и даже не за Секуру или клонов, а только за него, за него одного.

Асока была настолько шокирована осознанием того, что в один прекрасный день Энакин вот так просто может умереть на задании, его просто не станет в этом мире, он больше не приблизится к Тано, не заговорит с ней, уже никогда не будет привычно отчитывать или обучать её, что девушка даже на миг не решалась отойти от него. Хотя Эйла буквально силой всё время заставляла Асоку это делать. Как же тогда Тано ненавидела эту голубую тви`ллечку, как же она злилась и негодовала по поводу того, что пыталась донести до неё Секура.

Там, на небольшом спасательном корабле, улетающем с огромного, разваливающегося на куски крейсера, сидя рядом с учителем и взволнованно держа его за ослабшую руку, Асока впервые поняла, что она любила Энакина. Любила не так как Пло Куна, как отца, не так как своих друзей, как товарищей-джедаев или как учителя, а так, как только девушка могла любить своего избранника. Пожалуй, впервые, Асока осознала, что взглянула на собственного мастера как на мужчину, мужчину, возможно, предназначенного ей судьбой. И Тано поняла, как дорог он был ей на самом деле, поняла, что за связь с ним она постоянно ощущала.

Чувство страха потерять любимого не покидало Асоку тогда на протяжении всей этой миссии. Наверное, поэтому она так бушевала, так срывалась и кричала на Секуру, так недовольна была, когда ей не позволяли быть рядом с ним, не позволяли пытаться защитить его, помочь ему.