Ты — моя зависимость

Язык, губы двигались вниз. Ощутила легкий укус, от неожиданности выгнулась, между ног стало влажно. Он посасывал сосок сквозь кружево пеньюара, рука сместила ниже, задирая подол, пальцы нырнули в мою горячую лаву. Шире развела ноги, двинулась ему навстречу, сквозь зубы сдержанно прорычали. Его ласки были на грани боли и нежности, на грани отдать и взять. Саид со стоном проник в меня, закидывая мои ноги себе на поясницу, он начинал медленно, но с каждым толчком убыстрялся, не слыша от меня возражений. Я забилась под ним, разлетаясь на осколки, ища его губы. Он вжался в меня до упора, сжимая мои плечи, утыкаясь лицом в изгиб шеи. Я чувствовала, как он тяжело дышал, как внутри все еще была пульсация, не торопился отстранятся. Позволила себе погладил его по спине, проведя пальцем вдоль позвоночника, ощупывая каждый шрам, каждое углубление.

Саид, наконец-то, лег на спину, подтягивая к себе. Я довольно прижалась к его груди, дрожа от удовольствия от его поглаживаний по спине. Когда робко подняла глаза, улыбка застыла на губах. Он смотрел не на меня, а перед собою, а в глазах застыла невыносимая тоска. Чем больше я всматривалась в него, тем больше во мне росла тревога за то, о чем он думал. И потому как темнел его взгляд, как тоска сменялась холодной решимостью, мне меньше всего хотелось знать, кому он мысленно подбирал приговор. Этому человеку однозначно не позавидуешь.

Саид

Войдя в свою приемную, застыл на пороге, вмиг напрягаясь, выставляя перед собою все защитные барьеры, активируя кнопку «Опасность». Посетитель с холодной вежливой улыбкой поднялся с кожаного дивана, смотрел на меня цепким, властным взглядом. Он меня не боялся, он сам был ужасом всех, кто хоть капельку имел к нему отношение. Я его не боялся, потому что наши пути никогда не пересекались, но сейчас впервые за всю сознательную жизнь, впервые за все время своей деятельности с отцом и без него, испугался. Просто так такой человек не приходит.

— Добрый день, Аркадий Владимирович, приятная неожиданность!

Какими судьбами? — заставлял себя говорить беззаботно, даже весело, пуская в ход весь свой арсенал очарования. Аркадий Владимирович усмехнулся, в глазах мелькнуло понимание и одобрение. Незаметно выдохнул, жестом приглашая гостя зайти в кабинет.

— Полина, две чашки кофе! — секретарша отмерла, кивнула, видно было, что женщина тоже на уровне подсознания испытывала страх перед мужчиной. Я не стал занимать стандартную позицию за своим столом, а пригласил за переговорный. Этот маневр тоже оценили и одобрили. Похоже пока я все делал правильно, но мне жутко хотелось побыстрее избавиться от этого посетителя и никогда с ним не сталкиваться.

Мы расположились друг напротив друга, смотрели в глаза, каждый держал взгляд, никто не опускал. Губы Аркадия Владимировича растянулись в похвальной улыбке. Чувствовал себя, как на экзамене перед грозным преподавателем. Любая ошибка и сразу в зачетку «неуд», отчисление.

— Достойный сын своего отца. Я не сомневался, что ты будешь более перспективнее, чем Ахмет! — голос был скрипучим, неприятным, хотелось заткнуть уши. Сцепил руки в замок.

— Чем обязан? — мне пока не ответили, в кабинет вошла, по тому, как дрожал поднос в ее руках, она нервничала. Расставив чашки, умудрившись никому не вылить кофе на брюки, быстро ретировалась.

— Меня попросили с тобою поговорить, последнее время ты мало кого слушаешь, безнаказанно злодействуешь, никому не даешь шанса оправдаться, реабилитироваться. Сразу же расправа. Саид, так дела не делаются. Если все будут так поступать, как ты, то ни о каком мире в нашем мире не может быть и речи. Где твоя хвалебная дипломатия? До определенного момента ты у всех был на хорошем счету, а сейчас… а сейчас каждый второй желает тебя прикончит, быстро и точно. Заметь, никто не желает тебе смерти в том формате, в которым ты предпочитаешь действовать. Даже враги к тебе снисходительны и жалеют, в отличие от тебя. Человек должен быть милосерднее к людям на этой Земле. Мы же не звери, чтобы грызть глотки, вырывать кусками человеческую плоть.

— На моей территории мои правила, я не должен идти кому-то на уступки только из-за того, что кого-то не устраивают мои методы ведения дел.

— Саид, через твою территорию проходят много людей, так сложилось, что Краснодарский край стал проходным двором. Но мне не нравится каждый раз выслушивать, как ты натравливаешь на моих ребят то своих псов, то ментов. Хотя снимаю шляпу, в таком деспотичном режиме у тебя царит порядок, четкое понимание людей, кто чем занимается.

— Я просто так ни на кого не наезжаю, наказание всегда имеет причину.

— Я рекомендую тебе вернуться к своей дипломатической политике и не превращаться в дикого зверя, который только и рад в кого-то вцепиться.

— Вы меня дипломатически предупреждаете?