Ты можешь идти один

— Сотрудники милиции заинтересовались недавно переехавшей семьей: мать-одиночка с сыном-старшеклассником. Почти сразу после переезда женщина исчезла, никто ее не видел. Сын женщины исправно ходил в школу и, несмотря на то, что вел себя довольно странно, делал успехи в учебе.

На экране появился Петя Антонов, лихорадочно облизывающий губы.

— Когда он появился, я сразу понял: что-то не так! — затараторил наш староста. — Он был очень странным. Как будто что-то скрывал.

Теперь показывали школьные коридоры. Я видел знакомые лица учителей и учеников. Школьники таращились в камеру и пытались делать умные лица.

— Одноклассники дали прозвище странному ученику. Его стали называть Маленький Принц. Проучившись меньше месяца, он, как и его сказочный прототип, таинственно исчез. Вскоре после этого милиция произвела обыск в его доме, где и удалось обнаружить неглубокую могилу с телом женщины, в которой удалось опознать пропавшую.

Возле забора стоял корреспондент с микрофоном. Тщательно причесанный мужчина лет тридцати, всем своим видом выражавший неудовольствие от того, что ему пришлось тащиться в такое захолустье.

— Я стою рядом с домом, в котором жил Борис Брик, печально известный Маленький Принц, — забубнил мужчина. — Вернее, рядом с развалинами дома. Отсутствовавший чуть больше недели Брик вернулся в свой дом однажды ночью. Цель возвращения осталась неизвестной, так же, как и то, где он находился все это время. В милицию поступил анонимный звонок с сообщением о местонахождении Брика. Пять экипажей выехали немедленно, но операция задержания превратилась в нечто невообразимое. Преступник был упущен, а при задержании погибли одиннадцать сотрудников милиции.

Теперь я увидел дядю Мишу. Он сдвинул фуражку на затылок и заговорил:

— В мою задачу входило наблюдение за территорией снаружи. В дом я не заходил. Думаю, что там стояла канистра с бензином, или что-то вроде этого, потому что я услышал выстрел, а потом — взрыв. Дом сразу загорелся. А потом сотрудники просто начали беспорядочную пальбу. Мне тоже досталось две пули.

— Вы не стреляли? — спросил корреспондент.

— Нет, не стрелял.

— Видели Бориса Брика?

— Нет, не видел.

Снова появилась ведущая.

— Борис Брик объявился на следующий день, — сообщила она. — Придя в школу, он напал на двух своих одноклассников, одному из которых нанес повреждения средней тяжести.

Снова Петя:

— Я староста класса. Когда увидел его — сразу сказал звонить в милицию. Он попытался бежать, я хотел остановить его, но он оттолкнул меня! Я читал, что у сумасшедших бывает огромная сила, так вот, это правда. Нечеловеческая сила, меня будто автомобиль сбил. До сих пор ребра болят!

И опять ведущая:

— Вовремя прибывший наряд милиции сумел обезвредить преступника. В настоящий момент Борис Брик проходит психиатрическое освидетельствование.

Я выключил телевизор. На душе оставался неприятный осадок. Вот как эта история предстала перед людьми. Вот как ее видели мои одноклассники и родители.

Был понедельник. Я снова прогуливал школу. Не мог найти сил прийти в класс и находиться среди этих людей. Утром я завтракал с родителями, брал пакет, выходил на улицу и ждал полчаса, слоняясь по лесу. Потом возвращался домой. Смотрел телевизор, пытался читать, но больше просто лежал и думал.

В дверь позвонили, и я вздрогнул. Кто бы это мог быть? Впрочем, какая разница. Я никого не хотел видеть.

Звонивший не унимался. Раздражающие трели, догоняя друг друга, рассыпались по пустой квартире. Когда у меня начало звенеть в ушах, я встал и пошел открывать дверь.

Это была Маша. Ни слова не говоря, она проскользнула в прихожую, а когда я запер за ней дверь, она уже сидела на кровати в моей комнате.

— Привет, — сказал я, присаживаясь рядом. — Как дела в школе?

Она посмотрела на меня исподлобья и отвернулась.

— Сам бы пришел, посмотрел, — тихо сказала она.

— Я пытаюсь…

— Плохо пытаешься. Бросил меня там одну.

Я не знал, что ответить на этот упрек. Маша сердилась, но ведь она пришла. Я протянул руку и осторожно коснулся ее плеча. Она не остановила меня, и я ее приобнял. Маша вздохнула, придвинулась ближе и положила голову мне на плечо.

— Я рассказала отцу.

— О чем? — удивился я.

— О чем… О беременности.

Я закрыл глаза. Совсем забыл об этом!

— И что он? — чуть слышно спросил я.

— Завтра к двум часам отвезет меня в клинику. Слышать не желает…

Снова я молчал, не зная, что сказать. Пусто на душе, совсем пусто.

— Дима? — Она подняла голову и посмотрела мне в глаза. — Я не хочу так!

Все, что я мог — это обнять ее крепче. Взгляд ее глаз потух. Голова опустилась.

— Не попадайся ему на глаза, — сказал Маша.

— Почему?

— Этот ребенок… Я сказала ему, что он от тебя.

— Зачем? — Я, должно быть, покраснел.

— Надеялась… Сказала бы правду — точно… Он же убийца, сумасшедший. Я хотела…

Она заплакала, тихо и страшно. Я гладил ее волосы, спину, плечи. Через несколько минут рыдания утихли.

— Такое чувство, будто все заканчивается, — задумчиво произнесла Маша. — Не вижу впереди ничего. Только какая-то тьма, непроглядная тьма. Будто солнце навсегда ушло.

То же самое чувствовал и я, но не хотел признаваться.