Ты на меня не смотришь (СИ)

— Поль, идем уже — раздается позади меня голос Лизки.

Наблюдаю, словно в замедленной съемке, как Ян разворачивается и опускает ногу на нижнюю ступень.

Отмираю и ныряю в извивающуюся толпу, поглощенную разноцветными бликами и дымом.

— Я сейчас вернусь — кричу на ухо Маше и проталкиваюсь ближе к выходу.

Хорошо, что хоть телефон с собой прихватила. Потом из укромного места позвоню Кристине и попрошу принести мою сумку с номерком, а пока нужно где-то переждать. Не будет же Марек, в конце концов, до самого утра по клубу метаться.

Куда мне? Что делать? Мозги после выпитого совсем соображать отказываются. Вспоминаю с какой стороны туалет и направляюсь туда. И вот уже заветная ручка, как меня перехватывают поперек талии и утягивают в узкий коридор, ведущий на цокольный этаж.

Из динамика звучитRegard feat. Years and Years — Hallucination.Ян удерживает меня за плечи, прижимая к стене, выполненной в стиле каменной кладки. Я утыкаюсь взглядом ему в шею, не могу поднять глаз. Дышит, как после забега. Грудная клетка ходуном ходит, и цепочка на шее поблескивает в красноватом освещении.

— Ну, привет.

Дергаюсь в его хватке.

— Ага, и пока — пытаюсь унять грохочущие сердце. — Пусти.

Но Ян и не думает.

— Я сначала думал, что обознался — его голос вибрирует, перемешиваясь с музыкой в моих барабанных перепонках и задевая горячим дыханием мочку уха. — А когда ты деру дала, понял, что нет. Это же в твоем характере убегать и прятаться. Трусиха.

— Отпусти — набираюсь смелости посмотреть в глаза. Океаны потемнели, как перед штормом.

Что там плещется на глубине?

— Ну, а если не отпущу? — придвигается ближе. — Опять прикинешься бедной овечкой, которую пытается изнасиловать больной ублюдок, да? — дышит мне прямо в ухо, задевая скулу щекой.

Со всех сторон окутывает его запахом. Таким знакомым. Свежесть, гель для душа с мускатными нотками и мята. Ян никогда не пользовался парфюмом.

— Именно это и сделаю. Закричу так, что все охранники сбегутся. Можешь не сомневаться.

— О, я и не сомневаюсь.

Не отпускает. Наоборот, своим телом наваливается, прижимая к стене. Мне плохо, меня ломает от этой непрошенной близости. От такой забытой муки. Ян фиксирует пальцами мой подбородок, вынуждая смотреть на него.

— Ты ничего не дала мне объяснить и сама ничего не объяснила, просто свалила в закат. И, знаешь, я тебя не искал. Ни одного дня. Но раз уж мы встретились, хочу понять — сглатывает, шаря по моему лицу ошалелым взглядом. — Ты так поступила, потому что Левитин наплел тебе о споре?

В его глазах адреналин, злость, обида, ненависть — дикий коктейль.

— Нечего здесь понимать — шиплю в ответ. — Столько времени прошло, неужели тебе не все равно?

— Ну, уж нет. Ты меня с таким дерьмом смешала, а я потом все разгребал. Один.

— Пусти, я на самом деле закричу.

Уголки губ ползут вверх. Наглая ухмылка на красивом лице.

— У кого то выросли зубки, да, Чижик?

— Ненавижу тебя.

— Взаимно — рычит, дотрагиваясь своим носом до моего.

Прикрывая глаза, чтобы унять взбесившийся пульс. И волнение. Опять. Снова. Как и всегда в его присутствии.

Невыносимо захотелось закричать, что мне до сих пор больно видеть его лицо.

Больно, больно, больно!

Откуда то беру силы и со всей дури наступаю ему на ногу. Глаза парня округляются в замешательстве с примесью боли. Ян заметно ослабевает хватку. Пользуюсь случаем, толкаю в грудь и бью коленом прямо в пах.

Марек стонет, ухватываясь за ширинку, а я уже несусь в сторону выхода.

— Вот дура! — слышу позади себя, но темп не сбавляю.

Вырываюсь, в чем была, на свежий воздух и сразу же за угол. Несусь по какой-то подворотне, всхлипывая от боли и ненависти.

Впереди вывеска круглосуточной забегаловки. Захожу туда и прячусь в самом дальнем углу за одиноким столиком, который не просматривается с улицы. Остальные посетители удивленно косятся на меня. Я же, очутившись в спасительном тепле, даю волю слезам. Шмыгаю, растирая замерзшие щеки.

Боже мой, почему все так! Зачем ворошить прошлое? Ну, встретились и встретились. Неужели нельзя просто пройти мимо? Ведь мы теперь друг другу никто. Мы и раньше были такими же. Моя больная любовь давно задушена, упрятана в самые закрома подсознания, чтобы никогда не выпустить ее на волю.

— С вами что-то случилось?

Вскидываю глаза наверх и замечаю перед собой молодого парня — официанта, теребящего в руках меню.

— Нет — пытаюсь улыбнуться. — Можно кофе? Крепкий.

— Хорошо. Сейчас. Минуту — и разворачивается, чтобы удалиться, но в последний момент останавливается. — Может, плед принести? Так быстрее согреетесь.

Благодарно киваю. Парень тоже улыбается и уходит в подсобку, буквально, через несколько минут возвращаясь с пледом и чашкой горячего кофе.

Достаю из заднего кармана джинсов телефон и трясущимися руками набираю Кристину.

— Тинка, ты еще наверху?

— Ну, да, куда вы пропали? — заминка. — А почему музыки не слышно? Ты где?

— Тин, помоги мне. Я в кафе недалеко от клуба. Мне нужна моя сумка и верхняя одежда. Номерок в кармане на замке.

— Чего?

Представляю, какие у нее сейчас круглые глаза.