Ты нас предал (СИ)

— Да ладно тебе, не лей мне в уши. Я не слепая. Я тебя потому к Богдану обратно и толкала, чтобы ты жизнь хотя бы Ренату не портила. Богдан всё равно в тебя уже вляпался, но ты, стерва такая, за Рената принялась. Что мне сделать, чтобы ты исчезла из нашей жизни? Скажи. Я готова любые деньги отдать, чтобы только никогда больше тебя не видеть!

Я просто опешила и молча хлопала глазами.

— Сколько горя ты моей семье принесла! Если бы я только знала, что так будет — костьми бы легла, но не позволила сыну с тобой связаться. Прикидывалась овечкой невинной, а сама прыгаешь из койки в койку к братьям! Проститутка!

— Вы в своем уме? — почти прошептала я, чувствуя, что мне уже нехорошо от этого всего становится, живот начинает тянуть.

— Что, нравится тебе детей моих мучать, да? Лбами сталкивать? И как же я сразу не поняла, что так и будет, а? Может ты и подружку свою, подстилку эту к моему Боде сама подослала, специально? Решила, что он теперь не хорош, когда у Рената бизнес в гору пошёл, захотела к нему переехать?

— Да вы соображаете, что несёте? Богдан сам мне изменил!

— Я-то? Я очень хорошо соображаю! Я ведь сама хотела, чтобы ты с Богданом осталась, хотела тебе помочь семью сохранить, а ты… девка неблагодарная. Я как чувствовала, что ты и Рената в покое не оставишь. Нравится тебе это, да? С одного мужика на другого перепрыгивать.

— Уходите отсюда! Немедленно! Я… я не знаю, что я сделаю! Я… Позвоню Ильясу Дамировичу!

— Звони-звони! Он уже в курсе твоих делишек! Стравила детей, одного против другого настроила. Чем ты их взяла-то? Таких, как ты, баб полно. Чего они в тебе нашли? Чего вцепились в тебя? Бледная, как моль — ни ума, ни характера!

Я смотрела на неё и думала, что мне действительно надо было самой держаться от этой семейки подальше. У такой матери не может быть порядочных детей. Она просто всем своим видом показывала, как презирает меня. Свекровь с самого начала меня считала каким-то отбросом, а сейчас Ираида вообще во всей красе открылась. Поливала меня бранными словами, какую-то чушь сочиняла обо мне, с такой ненавистью ядом плевала!

— Опоила ты их чем-то, что ли? Как заколдованные оба. Надя то, Надя сё… Стали как два тюфяка. Женщина должна из мужчины мужчину делать, а они из-за тебя оба тряпками стали.

— Из-за меня? Вы уверены? — вспылила я. — Это вы их так воспитали! Богдана сделали циничным, наглым, никакой он не мужчина, если позволил себе так обращаться с женой! А Ренат… Я думала, он другой: честный, настоящий, а он…

— Не смей так о моих детях говорить! Ты…

— А вы не смейте обо мне так говорить! Думаете, меня защитить некому? Я и сама справлюсь. Если хотите знать — слышать я ничего не хочу о ваших сыновьях. Оба мне только жизнь портят. Надоели! Разведусь и уеду.

— Ишь, как запела, птичка! — хмыкнула свекровь. — Дура ты, Надя. Сама виновата, что Богдан тебе изменил, а сейчас всех вокруг обвиняешь. Уезжай! Скатертью дорожка! Я своим мальчикам уже давно отличных невест нашла. И красавицы, и умницы, молодые, невинные, и слушаться будут меня во всем, не то что ты! И все сделают так, чтобы мужья сидели рядом, как привязанные. И детей родят! Не то что ты, пустоцвет! Кому ты нужна? Родить не можешь. Таких, как ты, только как дырку и использовать.

От её слов в глазах жгло, сердце колотилось как раненная птица, боль по телу разливалась! Как может женщина быть так жестока? Она же знала, как я молилась, чтобы зачать, сколько я всего прошла! Как мне было тяжело, когда я стала понимать, что, возможно, у меня никогда не получится родить! И она бросала мне сейчас в лицо эти злые, жестокие слова! Такая женщина не достойна была увидеть моего ребёнка, узнать, что станет бабушкой, внука на руках держать!

Мне нужно всё сделать, чтобы уехать.

— Убирайтесь вон, — повторила я, желая остаться уже наконец одной. — Я сама мечтаю уехать далеко, чтобы больше о вас не слышать! Ни о ком.

— Сколько тебе заплатить, чтобы ты точно уехала и не вернулась?

— Ничего мне от вас не надо! Уходите! Вон!

Не знаю, откуда силы взялись, но я решительно вытолкала свекровь за дверь. Закрылась, уши руками заткнув, потому что эта гадина не унималась, продолжала что-то кричать, стоя в подъезде…

Я опустилась на пол, прислонясь к стене. Слезы глаза жгли.

Вот откуда в Богдане и Ренате это жестокосердие! Не могла нормальная мать воспитать таких сыновей. Эгоистка она чёртова! Ну и пусть остаются сами, варятся в своем яде змеином.

Кое-как я встала, доковыляла до дивана. Такая слабость накатила, словно Ираида из меня всю энергию высосала. Легла, понимая, что встать еще долго не смогу. Лицо было мокрым от слез, сердце через раз удары пропускало.

Как я могла попасть в такой переплёт? Мало мне проблем было в жизни? Родителей рано потеряла, всё на своём горбу тащила, одна совсем осталась. Думала, замуж выйду и счастливой стану. Почему же всё вот так повернулось?

Сама не заметила, как сон сморил.

Проснулась уже под утро от резкой боли. Живот словно окаменел.

Под собой я обнаружила небольшое кровавое пятно…

ГЛАВА 36