Ты не умрешь

Ася Максимова Ты не умрешь

Имена персонажей изменены.

Глава 1. Штаб

Мою семью пандемия коронавируса не обошла стороной. Не потрясла. Не убила. Даже не особо шокировала. Немного напугала и, скорее, задела по касательной, махнув своим скользким пакостливым хвостом.

В это время я работала в крупной компании в офисе на окраине города, который, по сложившейся многолетней традиции, назывался пыльным непривлекательным словом “штаб”. И это был совсем не такой штаб, как штаб-квартира шпионов или суперагентов из остросюжетных фильмов. Это был такой штаб, будто кто-то подавился и ему, как следует, вдарил по спине, а застрявший в горле кусок еды перелетел через весь кабинет, угодил коллеге в монитор, и несчастный пострадавший, помимо инородного предмета, исторгнул из себя нечто нечленораздельное, более всего походившее на “шта-а-а-б”.

Таким он был для меня: удручающим и безрадостным. Склепом, в котором я была замурована по будням с девяти до восемнадцати, периодически выпускалась погулять на свободу с непреложным обязательством вернуться обратно.

Однажды, по этому поводу меня даже накрыла самая настоящая депрессия. Я сидела в томительном ожидании в салоне BMW, куда мы приехали практически всей семьей страховать папину машину от всяческих неприятностей, поджидавших ее на дорогах нашего прекрасного города. Вокруг шикарные новенькие автомобили. Приветливые сотрудники проводили мастер-класс по созданию икебан по случаю наступления осени. Царила атмосфера праздника, роскоши и улыбок. Я даже решила присоединиться к группе малышни, чтобы сделать свой букетик и почувствовать себя причастной ко всеобщему веселью. Вопреки моим опасениям, милая девушка не выгнала меня со словами: “только для детей”. Вместо этого радушно приняла в собравшийся “коллективчик” детсадовского возраста.

И вот все дела сделаны, а я стою с букетом желто-красных кленовых листьев на еще теплом, слегка осеннем питерском ветру и лью слезы прямо на свое творение.

–Что такое? – встревожился муж.

–Тут… так красиво! А я… работаю… в каком-то шта-а-а-бе… – ответила я самым несчастным голосом, прерываясь на всхлипывания.

–Ай, все понятно, – отмахнулся муж.

– Что случилось, откуда слезы? – подошел папа.

– Да, не обращайте внимание! Она плачет, потому что работает в шта-а-а-бе. Там некрасиво, а тут красиво.

Папа только посмеялся. Мужики, что с них взять.

Тогда я была молоденькой дурочкой, не знавший одну простую истину: нельзя реветь по пустякам, нельзя плакать по пустякам, нельзя грустить по пустякам, нельзя ронять даже одну крохотную слезинку по пустякам. Все твои слезы пригодятся еще не раз в более подходящих обстоятельствах. Не хочешь просиживать штаны в шта-а-а-бе – найди другую работу и не ной!

В свое оправдание должна сказать следующее: я пыталась. Честное слово. Много раз. И причиной моего стремления было отнюдь не помещение, в котором приходилось работать. Больше всего меня тяготила пресная рутинная работа, сдобренная изрядной порцией регулярного стресса. Тут меня сложно было обвинить в излишней плаксивости, ибо доставалось мне по самое первое число. К слову, не только мне, но и всему нашему небольшому женскому коллективу.

Прошло вот уже восемь лет, а я все еще сидела на своем местечке в самом углу, будто наказанная за свое тайное стремление покинуть сие заведение. К тому времени я успела побывать в декрете. Дважды. И выйти на прежнее место работы, несмотря на твердое намерение: ни в коем случае не возвращаться в шта-а-а-б после перерыва. Но хитрая лисица – жизнь – распорядилась иначе и не оставила мне выбора. И вот я в своем кресле, за своим рабочим столом, вновь мечтаю об увольнении и по традиции не предпринимаю никаких решительных шагов в этом направлении.

Мечтала я не просто о новой работе, но и, непременно, удаленной. В моей голове упорно мелькали одна за другой, словно кадры кинохроники, красивые разноцветные картинки: я сижу в кафе с ноутбуком, я лежу в теплой постели, я сижу на траве в парке (разумеется летом), я лежу на пляже где-то в районе острова Бали с коктейлем (разумеется безалкогольным), продолжать можно до бесконечности… Но вот я возвращаюсь в реальный мир и вижу напротив себя Юлию Петровну – ветерана предприятия – работающую здесь с восемнадцати лет, и вспоминаю, что вскоре ей исполнится семьдесят. Смотрю на нее сквозь фикус, живущий на моем рабочем столе в цветочном горшке с японскими мотивами, и с ужасом понимаю: это же я примерно через сорок лет. Очевидный вывод напрашивается сам собой: мне нужна не просто новая работа, а самая настоящая новая профессия.