Ты не в моем вкусе

Подхожу ближе и протягиваю ему кофту с ключами:

— Вот, возьми, ты забыл в кармане ключи, — стараюсь придать голосу твердости, чтобы он не дрожал и вроде выходит неплохо.

Черноглазый молчит и продолжает что-то усердно искать в сумке, делая вид, что меня тут нет.

— Максим, возьми вещи и я пойду, — делаю ещё маленький шаг ближе к Рафальскому и он поворачивается.

В один миг перехватывает запястье и отводит его в сторону. Сильные пальцы до боли сжимают мою руку, в черных глазах плещется ярость, а на скулах играют тугие желваки. Кофта и ключи падают на пол, но Рафальский не обращает на это внимания, припирает меня грудью к стене, отчего тело пробивает мелкая дрожь, и нависает надо мной как хищник над добычей.

— Кто он тебе? — произносит надтреснутым голосом и даже губы его становятся тверже

— Кто? — напряжённо сглатываю и почти не дышу, потому что не могу, когда он так близко

— Тот, с которым ты обнималась на трибунах, — в словах появляется злость и я оправдываю ее тем, что появилась здесь не в тот момент.

Это Юля должна быть сейчас здесь, это на неё он так злится, не на меня и это придает уверенность моему голосу:

— Тебя это не волнует!

— Я спрашиваю, что у тебя с ним? — требует он ещё более жёстким голосом и склоняет лицо ближе к моему.

Я чувствую жар его тела, вижу как напряжены мышцы на голом торсе и с каждым тяжелым вздохом в меня проникают невидимые злые импульсы, которые он мне отправляет.

— Не твоё дело, — горло перехватывает и получается произнести тихо, — я не собираюсь перед тобой отчитываться. Это только мое дел, с кем я гуляю, с кем общаюсь и с кем сплю.

— Ты спала с ним? — сочти сквозь зубы и припирает меня своей грудью к стене.

Я молчу, потому что не в силах что-то произнести. Конечно Шабалин всего лишь мой одногруппник и меня ничего с ним не связывает, но язык будто онемел и не хочет это произносить.

Вокруг нас напряжённая тишина, которая сводит с ума и звенит в ушах громче безумного крика, только в одно мгновение парень нарушает ее, громко хлопнув по стене ладонью над моей головой.

От неожиданности я крепко жмурюсь, вжимаю голову в плечи и больно прикусываю нижнюю губу. Судорожно провожу по ней языком и чувствую металический вкус крови.

Рафальский замечает мое действие, опускает свой взгляд с глаз на губы и осторожно проводит по ним большим пальцем, а потом вдруг яростно прижимается к ним ртом.

Мне кажется в этот момент я впадаю в оцепенение, в голове резко помутилось и складывается ощущение, что меня погружают под воду.

Этот поцелуй не был похож на страстный или нежный, нет, он был грубым, жёстким, настойчивым. Мои губы не поддаются требовательным губам Рафальского, но от этого он только сильнее давит на них.

Я знаю, что на моем месте сейчас должна быть другая, это не мой поцелуй, а той блондинки из группы поддержки, это ее он наказывает за свои муки, не меня.

Оглушительный, немой крик врывается в мое сознание и я отмираю. Упираюсь ладонями в сильные плечи и пытаюсь оттолкнуть от себя парня, только не могу ему противостоять, а вот пощечина получается звонкая, наверное, первый раз такая ловкая и увесистая.

— Ты — ненормальный, Рафальский, — фырчу ему в лицо и пытаюсь восстановить учащенное дыхание.

Он отстраняется от меня, проводит рукой по чёрным волосам и ухмыляется с необъяснимой тоской.

— То что нужно, Лопушок

Продолжаю тяжело дышать и сверлить его взглядом, пока не замечаю на пороге мужскую фигуру:

— Извините, что помешал, — многозначительно играет бровями парень и двигается к скамейке

— Горохов, тебе чего? — раздраженно бросает Рафальский

— Ну, вообще-то это общая раздевалка, — с улыбкой замечает, — а я за телефоном вернулся, — демонстративно трясет рукой, в которой держит телефон и уходит, а я ускользаю следом.

Глава 17

Из раздевалки я выбежала как чумная, с единственным желанием — побыстрее найти укромное место и скрыться на время от всех. Дамская комната отличный вариант, чтобы перевести дух и, к счастью, мне не долго пришлось плутать по лабиринтам ледового дворца в ее поисках, в отличие от джунглей которые образовались в моих мыслях, там отыскать ответы на вопросы оказалось куда сложнее.

Я подошла к умывальнику, зачерпнула двумя руками воду из-под крана и умыла разгоряченное лицо. Холодная, почти ледяная вода остудила меня и немного привела в чувства, жаль только, что этот холод не может проникнуть под кожу и потушить основное пламя.

Холодной рукой прикоснулась к губам, но они по-прежнему горели и помнили жесткие, настойчивые губы, а особенно послевкусие поцелуя. Сладкое и гадкое одновременно.

Да что со мной такое?

Даже мой первый поцелуй не вышиб меня так эмоционально. Да что уж тут говорить. Мой первый и единственный секс, который не принёс ничего кроме разочарования, не смог поднять такую бурю ощущений внутри меня.

То, что сейчас происходит со мной не поддаётся никакому объяснению, это какое-то наваждение, которое в миг накрыло и не торопится отпускать.