Ты не захочешь меня любить

Он сам пришел, без злости и гнева, наверно, надеялся на какое-то оправдание с моей стороны, но его не будет. Он увидит совершенно другую меня, слабую, безнравственную, падшую… одним словом, шлюху.

— Ладно, этого все равно не избежать, — я допила свой бокал и громко поставила его на столешницу. — Что ты хочешь знать?

— Хочу знать, что заставило тебя этим заниматься?

— Ничего, — я усмехнулась. — Думаешь, у меня есть история из разряда «копила маме на операцию» или «на образование брата», но этого всего не было. И никаких долгов отца или каких-то бандитских историй, куда я влипла случайно, и чтобы выпутаться, нужна куча денег… — глаза снова начали слезиться, а в голосе стал слышаться истеричный нездоровый смех.

— Нет, Ром, я не была в критичной ситуации. Мои родители скопили мне на образование, и я могла спокойно закончить университет и пойти работать, как все. Но не пошла.

— Понятно, как это началось? — спокойно спросил он, не показав вида, что мои слова его как-то расстроили. Хороший актер.

— Лиза часто подрабатывала моделью или промоутером на различных мероприятиях, иногда меня приглашала. Однажды ей предложили побыть сопровождением на одном ужине, нужно было две девушки, брюнетка и блондинка, она снова позвала меня.

— Это был первый раз?

— Нет, тогда мы просто пили шампанское, смеялись, когда надо, и не задавали лишних вопросов. После ужина мужчины спросили, не хотели бы мы продолжения в номере за дополнительную плату. Мы сразу отказались, затем они уточнили сумму… — я сглотнула, на языке появился противный кисловатый привкус, будто я пробовала воспоминания на вкус.

— Они предложили пять штук, каждой… просто за ночь, или даже за секс, который мог продлиться меньше часа, и дальше мы свободны.

Я замолчала, ждала его реакции, он должен был что-то сказать, вспылить, обозвать меня или просто встать и уйти. Почему он этого не делает? Почему он все еще здесь?

— Крис? Что было дальше? — аккуратно спрашивает он, без доли осуждения в глазах.

Из меня вырывается всхлип, и плотину слез вновь прорвало.

— Ром, зачем тебе это? Ты же знаешь, что было дальше! Зачем тебе все это слушать? Просто уходи, мы оба знаем, что этим все и закончится.

— Нет, я не уйду, — все также спокойно отрезал он. — Если мы хотим быть вместе, у нас не должно быть секретов. Это была первая ночь?

— Тогда мы все равно ушли, отказались… но в следующий раз, мы этого не сделали. И в следующий, и в следующий…

— Хорошо, я понял.

Он встал и стал расхаживать взад и вперед, сцепляя руки на затылке.

— Ясно, я… я понимаю… — пытается найти слова оправдания, как мило. — Ты была молода, глупа… Да, все хотят красиво жить, а тут еще и город соблазнов…

— О, да! Это, конечно, оправдывает меня как шлюху.

— Не говори так, — он остановился и кинул на меня сочувственный взгляд.

— Не ищи мне оправданий, их нет. Просто нет!

— Почему ты ушла? Если ты себя так ненавидишь, почему не продолжила уничтожать? — в отместку на мой холодный тон кинул он. — Ты же почему-то решила, что дальше так жить нельзя, почему?

— Думаешь, во мне гордость проснулась? Мораль появилась? — я уже не плакала, эти слова я говорила с сарказмом и вызовом, не знаю, почему я себя так вела, наверно, хотела проверить грани его выдержки. Удостовериться, что он понимает глубину той грязи, из которой я пришла к нему.

— Так, расскажи, что случилось? — он вопросительно развел руками.

— Я просто испугалась… — тихо произнесла я. — Не осуждения, я почувствовала животный страх за свою жизнь. Вот что способно заставить человека отказаться от материальных благ, только боязнь смерти.

Я истерически рассмеялась.

— Ни одна нотация о морали и принципах не заставила бы меня бросить, а угроза этому телу — да. Кто я после этого? Животное…

— Господи… — прошептал он и бросился ко мне. — Иди сюда, — подхватил и понес на диван, усадил на колени и стал нежно гладить по волосам, прижимая лицо к груди. — Тебя били? Что они сделали? Малыш, мне так жаль, неважно, какие были условия, никто не должен переходить черту.

Я отстранилась и взглянула в его глаза.

— Послушай, в этом бизнесе очень много отвратительного, много такого, что, кажется, здоровый человек не мог себе даже вообразить. Но большие деньги превращают даже самое тошнотворное предложение в… в реальность, с которой ты миришься.

Что бы ты меня сейчас не спросил, я скорее всего отвечу «да». Участвовала ли я в оргии — да, был ли секс втроем или вчетвером — да, БДСМ — да, но это все был секс, с извращениями, но просто секс. Однако в какой-то момент я поняла, что все эти игры и «особые запросы» от клиентов не всегда приводят к просто удовлетворению. Иногда это приводит к непоправимым последствиям.

— Ты меня пугаешь, — Рома держал мое лицо в своих ладонях. — Тебя покалечили? Физически?

Я отрицательно помахала головой и продолжила: