Ты плоть, ты кровь моя

На вечерней пресс-конференции Бернард Янг придерживался одних голых фактов. Да, мы полагаем, что указанное строение и есть место, где держали Эмму Харрисон. Нет, у нас нет прямых указаний на то, где она может находиться в настоящее время, но мы продолжаем разработку нескольких версий.

– Какие конкретные заключения мы должны сделать, – задал вопрос корреспондент одной из крупных газет, – из того факта, что к расследованию привлечен бывший инспектор уголовного отдела Элдер?

– Никаких, – ответил суперинтендант. – Кроме того, что это опытный профессионал, имеющий значительный опыт в расследовании аналогичных дел. И как вам хорошо известно, в делах, подобных этому, мы довольно часто привлекаем к сотрудничеству общественные организации.

– Но Фрэнк Элдер, – вклинился местный репортер криминального отдела, – руководил охотой за Маккернаном и Доналдом, не так ли?

– Да, он входил в состав той оперативной группы. – Не слишком радуясь такому направлению расспросов, суперинтендант встал из-за стола.

– А Шейн Доналд, насколько мне известно, был досрочно выпущен из тюрьмы и теперь незаконно находится на свободе и в бегах, это так?

– Больше никаких вопросов, – сказал суперинтендант, выходя из-за стола.

– Мы собираем следующую пресс-конференцию, – объявил в микрофон офицер по связям с общественностью, – завтра, в одиннадцать утра. В случае если появится важная информация, вас, безусловно, поставят в известность.

– Как вы считаете, – спросил Роналд Харрисон, – есть надежда, что наша дочь еще жива?

Женщина-полицейский, приставленная к ним для связи, медленно покачала головой:

– Я не знаю, мистер Харрисон. Боюсь, этого никто не знает. Но надо надеяться на лучшее.

38

Надежда умирает последней, но иногда это происходит очень быстро. Сгоревшие остатки разбитой четырехлетней «хонды-цивик», угнанной с привокзальной стоянки в Ретфорде за день до исчезновения Эммы Харрисон, были обнаружены в старом кемпинге для автопутешественников между Трентом и шоссе А1, к северу от Ньюарка. В ее багажнике была найдена обгоревшая сандалия, похожая на ту, что принадлежала Эмме. Вторая сандалия.

После тщательного осмотра дороги, ведущей к сараю, где держали Эмму, криминалисты пришли к выводу, что следы шин принадлежат среднего размера мини-вэну, который приехал туда, а потом уехал; следы соответствовали, насколько это можно было определить, следам шин белого микроавтобуса, угнанного от одного дома в Ньюарке. Автомобиль был похищен, когда его хозяин находился в доме, демонтируя устройство для раскладывания огромного дивана-кровати, и до сих пор не был найден.

Около десяти утра в субботу двое мальчишек, двенадцати и четырнадцати лет, остановившиеся вместе с родителями в кемпинге возле Мейблторпа на побережье Линкольншира, поехали кататься на велосипедах по окрестным песчаным пляжам. Возвращаясь через дюны назад в кемпинг, старший из мальчиков, желая продемонстрировать свою ловкость, заложил крутой поворот с заносом, и заднее колесо его велосипеда, глубоко завязнув в песке, провалилось в неглубокую могилу, в которой была закопана Эмма Харрисон.

– Мейблторп, – сказала Морин Прайор, услышав это сообщение. – Это же там…

– …где нашли тело Люси Пэдмор, – закончил за нее Элдер. – Четырнадцать лет назад.

– Закопанное в дюнах.

– В дюнах, – эхом откликнулся Элдер с закаменевшим лицом.

Для воскресных выпусков газет это стало настоящим праздником: все они, начиная от общенациональных крупнотиражных и кончая последними таблоидами, заполнили свои полосы фактами и предположениями; репортеры состязались в своих статьях, щедро выдавая чересчур богатые подробности и похотливые предположения. Публиковались интервью с мальчишками, которые нашли могилу, карты с указанием места, где было обнаружено тело, и нанесенными на них предполагаемыми передвижениями Эммы в последние шесть дней. Фото Эммы, собранные из самых разных источников, фото ее родителей, закрывающих лица от фотоаппаратов на пути в больницу, куда они приехали на опознание тела дочери. Бесконечные газетные колонки, посвященные воспоминаниям об Эмме, собранным среди ее друзей. Она всегда была такая энергичная, полная жизни; все ее любили, все-все. «Мы будем поминать ее в своих молитвах», – уверял местный викарий любого, кого это интересовало.

«Следует задуматься, – заявил архиепископ, – а не собираем ли мы теперь урожай с поля, засеянного нашим обществом, в котором секс и коммерция ныне связаны столь тесно, в котором сексуализация наших детей и молодых людей все в большей мере воспринимается как нечто само собой разумеющееся, без каких-либо сомнений или замечаний».