Ты подчинишься

Потому что они до этого спокойно лежали на бедрах. А сейчас я же завела их за спину… тоже могут от этого положения начать ныть?

Как-то не продумала этот момент до того, как согласиться.

Но куда уж теперь бежать!

Юдин не прокомментировал мою наглость с очередным попранием «правил», просто уточнил:

– Ты так уверена в своих силах?

– Я буду стараться.

Носки его туфель пришли в движение. Он… обходил клетку по кругу.

Эта хреновина стояла таким образом, что можно было подобраться с любой стороны! Да, пусть та часть, что сейчас оказалась у меня за спиной, и имела какие-то пару шагов до стены, но в них спокойно помещался человек!

И вот мне совсем не уперлось, чтобы я еще затылком чувствовала чужой взгляд!

А вдруг он захочет шагнуть внутрь?

Да я же не замечу этого, пока его рука не коснется обнаженного плеча!

Или до чего он там захочет дотронуться?

Я напряглась. Вся. До кончиков пальцев ног, начавших отказываться слушаться. Да, кажется, я их уже и не ощущала, только покалывание и всеобъемлющее онемение, что с каждой следующей минутой приносило все большую и большую муку! Как боль от пережатых сосудов может быть такой… горячей?

Сидела, пыталась совладать с дыханием. Ведь Юдин как ушел из поля моего зрения, так и не показался, оставаясь где-то там, сзади. Или сбоку. Или еще где.

Может, он вообще из комнаты вышел, а я не заметила?

Поступь у него была на удивление легкая, словно хищник вышагивал, и любым действием боялся спугнуть добычу. Лань в моем лице сейчас, пусть и пыталась напрягать слух, кроме музыки – что уже начинала действовать на нервы, потому что мешала уловить такие нужные сейчас звуки – ничего не воспринимала!

Я. Лань.

Приехали.

Сначала рассуждаю о том, какой я сексуальный объект в глазах потенциального работодателя, теперь сравниваю этого работодателя с хищником, а себя представляю его жертвой. Косулей!

Длинноногой такой изящной животинкой!

Кажется, у меня пережались нервы не в ногах, а мозгу.

Шевельнула пальцами руки, проверяя, как они.

Начинало сводить плечи. Словно я действительно была связана, а не просто держала сама себя.

О-хо-хо-юшки… вот так посидишь часик, захочешь быстро сменить позицию, и… фиг вам!

Буду только стонать от боли в попытках шевельнуться и заставить затекшие конечности функционировать.

Бери тепленькую! Все равно сопротивляться будет вяло!

Расширила глаза, поняв, к чему пришли умозаключения.

Нет. Не-е-е-ет!

Да не может быть… чтобы Юдин пришел к такому?..

Не-не-не… мы так не договаривались!

Впрочем, о чем мы вообще договорились?

Глава 8

Николай

Соблазнительно. Очень соблазнительно.

Покорность Дианы радовала. Как и ее легкость принятия моих приказов.

Впрочем, она пока не до конца осознавала, на что подписалась.

Но скоро, очень скоро до нее начнет доходить. Статичная поза для новичка – это наказание. С невозможностью быстро /возвратиться в вертикальное положение.

Она станет, как слепой котенок: полностью беззащитная и зависимая от мамки.

Вот только я буду ее папочкой.

И решу, как поступить с девчонкой, что играет в мои игры, не относясь к ним со всем пиететом.

Сознательно ушел из поля ее зрения, с удовольствием наблюдая, как Боталова напряглась.

Неужели? Начинает чувствовать себя неуютно?

Что же так, Дианочка?

Ты же сама шагнула в клетку. Сама захотела опуститься на пол, приняв позу послушания. Сама. Все сама. Я лишь руководил. И с неподдельным интересом наблюдал, как необдуманное решение может аукнуться впоследствии.

Делал ставки, на сколько ее хватит.

Прошло двадцать минут?.. А Диана продолжала сохранять позу.

Очень любопытно. Из нее выйдет превосходная сабмиссив.

Подождал еще десять минут.

Но нет, она не позволила себе даже разжать захват за спиной.

Девочка, что же ты делаешь?

Очень большой потенциал у нее!

Значит, не зря решился на перевоспитание? А ведь Виктор прямым текстом сказал, что с младшей Боталовой они не справляются.

Двадцать два года… уже вполне взрослая мадмуазель, если так рассудить. Разумеется, сейчас Диана стремилась делать все, что пожелает. И указ от старших воспринимала в штыки. Зачем ей рассказывать, как стоит жить, если она и так прекрасно справлялась все это время?

Однако, ее появление в моем клубе – как мне кажется – жест отчаяния.

Представительница золотой молодежи опустилась до полуголых танцев на виду у других мажоров.

Ухмыльнулся, начав приближаться. И снова заметил, как напряглись ее плечи.

– Ты молодец.

Как не похвалить, если она заслужила?

– На сегодня закончим.

Диана тут же расцепила руки… и застонала.

Да-а, малышка! Какой же у тебя сладкий голосок!

В этом стоне смешалось облегчение и боль.

Самый желанный и возбуждающий звук на свете.

Смотрел, как она оперлась на руки, и ее спина пошла бугриться от пробуждающихся мускулов.

Ей было больно. Плечи должны были ныть, а ноги вообще ощущаться чужими.

Стоило Боталовой сместиться с одной точки, пытаясь распрямить конечности, услышал очередной стон, уже более протяжный.

Черт, хороша! Так бы и слушал ее всю ночь.