Ты погляди без отчаянья… (стихотворения)

Едва повеет от юга взволнованный и пьянящий
Ветер весны, тревогой врываясь в лесные чащи,
Лишь только хаосом алым деревья полаш зацветут,
Лишь землю багряной пыльцой посыплет
               раскидистый тут;
Едва закукует кукушка и цвет белоснежный бокула
Сплошной лепестков пеленой на дорогу ляжет
               и около, —
Один к тебе прихожу, о друг и отшельник, шал, —
Недаром ты к высям небес свое восхожденье
                свершал
И льешь величавый покой. В своей глубине
               сокровенной
Цветенье древних ветвей созерцаешь ты,
               самозабвенный.
В твой мир не ворвется бурей шумящая вкруг
                суета,
Мантрой по жилам струится творимая красота, —
В недрах глубинных солнца та вечная мантра спета.
Ты услыхал, совершив омовенье в потоке света,
Напев миротворный неба; недвижен, в покой
               углублен,
Безмолвствуешь, годы за годами длится твой
               вещий сон.
Ты в день приношения жертв обновляющейся
                вселенной
Свой дар божественный льешь из чаши красы
               совершенной;
Поток чудесно живительный, божественный
               аромат,
До края земли медлительно зеленые волны струят
Из недр далеких веков… О, мало ли царств с царями,
Возникнув, исчезли вмиг болотными пузырями!
Людей роковое тщеславье нелегкой дорогой неслось,
Не раз его колесницы ломалась хрупкая ось, —
Лишь пыль клубилась… Но ты, не зная дольнего
               бремени,
Стоишь, недвижимый отшельник; ты гость
               безмерного времени.
Друг неба, краской и цветом, ритмичным качаньем
               ветвей,
Поющим шелестом листьев ты с ветром веянье слей.
Века за веками текли, твоему изумляясь цветенью,
И путник в зной отдыхал, и пастух под ветвистою
                сенью.
Гнездо в ней птица свила, – но все к забвению
                шло…
Лишь ты в бесстрастье своем на мир взираешь
                светло.
О, сколько бусин невечных на нити у вечных четок!
Вращается круг бытия, пробег невечных короток.
Едва лишь к ним мимолетно притронется Дух
                земли,
Едва обретут имена – и их уже нет, ушли
В бездонное, в неисчислимое… Но канувшие
               мгновения —
В шумящей твоей листве, дрожащей от дуновения
Весеннего ветра… И память моя оживает… Вдруг
Возникнут под лепет лиственный и юность,
               и давний  друг.

Как часто по лепесткам луной озаренной аллеи

Среди благовоний весны, от песен весенних хмелея,
Мы шли и вели меж собою волшебнейшую из бесед;
В очах его распускался из сада райского цвет.
О юность, о первая дружба – что чаша с небесной
               амритою, —
И животворящие бури, и ночи, луною залитые,
Под древней сенью твоей! Исчезли, ушли навек…
Веселью сердец отвечал твой каждый цветок
               и побег,
И сочетались с душой в нераздельной мелодии
               стройной
И свет, и лепет, и смех, и леса ритм беспокойный,
И вешнего ветра порыв… И снова я здесь, я жив…

Но где же мой друг тех дней? Где чувства его, где

                сила,
Что сонмы ликующих волн к моим берегам
               доносила?
Где вольный жизни поток, где ветра юного шквал?
Не ты ли в аллее своей восторг наш первый сливал
С восторгом своим! Увы! В твоей сегодняшней сени
Не слышно тех давних дней. Сегодня в праздник
               весенний,
В сияние полной луны вливается молча печаль
Болящего смертного сердца.

               Смотрю в далекую даль…

Мечтаю… Иные придут, полнолунны, блаженны
               и пышны,
Весенние ночи… Но кто же положит к празднику
                Кришны
На листья лотоса бокул, кто альпона ныне черты
Составит под тенью твоей, твои прославит цветы
Призывным гимном? В мечтах я вижу праздник
                грядущий.
А тот, что ныне шумит, у дороги простерт с цветущей
Корзиной ночных приношений, и всем раздать он
                готов
Напевов своих ожерелье и связки весенних цветов.
Иные свернулись уже, другие еще не увяли.
Паломники подошли и с собой неувядшие взяли.
Так, глядя друг другу в лицо, цепями цветов
                сплетены,
С грядущим сливают былое волшебные ночи весны.