Ты покоришься мне (СИ)

Все это прошло мимо меня. Весь вечер я следила за Андреем, уже понимая, как много он скрывал от меня. И это ранило. Я была перед ним как открытая книга. Я полностью обнажила душу и сердце перед ним. А чем он отплатил мне? Мне это очень обидело. И мне потребовался серьезный разговор с ним. Весь вечер я накручивала себя. Думала, что скорее всего, Игорь — это именно тот, кто хотел убить меня. А если мне сейчас угрожает опасность? Мне и моему ребенку? Разумнее было сразу сказать, что у него проблемы… Тем более с Игорем. Хоть Андрей и сказал, что откупился от него, все равно стоило ожидать, что он просто так не отступится от своей мести. Он не имел право молчать. Не ему решать говорить или нет. Я должна знать. Нет, просто обязана. И эта ситуация мне показала, что Андрей всегда будет контролировать мою жизнь. А готова ли я к этому? Хочу ли я этого? Мои розовые очки спали. Все это время я думала, что что-то решаю. Но это была иллюзия. На самом деле он контролировал всю мою жизнь. А я просто принимала это за заботу. Какая я глупая. Весь оставшийся вечер я думала об этом. И с каждой секундой мне хотелось накричать на него. Я забыла, что у него день рождение, забыла об этом. Мое внимание сконцентрировалось только на том, что меня в очередной раз тыкнули лицом в грязь. Если Андрей мне не сказал, значит, не посчитал меня достойной. Какая семья? Если он не делится со мной своими тайнами… Я сделала выводы.

Самые первые ушли Полина с Ваней. Девушке через несколько недель рожать, поэтому она безопаснее чувствовала себя дома. Затем ушли Миша и Есения. Мне понравилась его девушка. И я от всей души хотела, чтобы она была счастлива, чтобы ее взгляд больше не был затравленным. Руслан ушел около полуночи. Он что-то долго обсуждал с Андреем. Я же убрала со стола, помыла посуду, приняла душ и, наконец, легла спать. Наверное, я переутомилась, но низ живота ощутимо тянуло. Болело так, как во время первых днях месячных.

И мне это не нравилось. Я попыталась встать с постели, но низ живота словно пронзила боль, и я почувствовала влагу между ног. Я быстро провела ладонью по своей промежности. Ладонь окрасилась в красный цвет.

Кровь.

Мой малыш…

И я изо всех сил закричала:

— Андрей!

Мне пришлось крикнуть его имя дважды, и только тогда он пришел.

— Что случилось? — Андрей вошёл в комнату и направился ко мне. И он сразу все понял. Мои слеза и кровь сказали ему об этом.

Через несколько минут я сидела в машине Руслана, который быстро гнал в ближайшую больницу, а Андрей сидел рядом со мной и держал меня за руку.

Было страшно. Очень. Мне было плевать на боль. Все мои мысли были только об одном — чтобы с ребенком было все хорошо. И не важно, кто это был. Мальчик или девочка. Уже неважно. Лишь бы все было хорошо. Лишь бы не потерять его…

А остальное, как в тумане… Запомнила только яркий свет ламп, от которых слезились глаза. И все. Больше ничего.

В себя пришла только утром. И тут же испугалась. Боли не было. А что если… Обхватила живот руками. Нет. Он ещё со мной. Я чувствую.

В палате я была одна. И мне это жутко не нравилось. Белые стены просто давили на меня. Хотелось побыстрее оказаться дома. Но больше всего меня тревожило то, что Андрея не было рядом.

И это было к лучшему. Мне не хотелось, чтобы он видел меня. И я просто хотела морально отдохнуть от него. Все эти два месяца я была только с ним. Я хотела вырваться хоть чуть-чуть и вздохнуть.

Но в это же время меня пугала эта мысль. Почему я так легко, по сути, отказалась отношений с Андреем?

Я люблю его.

Очень.

Больше жизни.

И один промах с его стороны…

Или это не промах? Или так действительно было для меня лучше?

Я запуталась. Я не знала, что я на самом деле думала по этому поводу. Пожалуй, мне все же стоило побыть одной. Обдумать все. Наши отношения. Так будет лучше и легче принять решение.

Но легче не стало.

Все только усугубилась. Я понимала, что творю. Понимала, что разрушаю наши хрупкие отношения.

Но остановиться уже не могла.

Я придумывала все больше и больше доводов, что я несчастна с ним. Целенаправленно доводила себя. Зачем? Не понимала. И это ужасно.

Конечно, в чем-то я была права. Он действительно контролировал всю мою жизнь? Но разве мне это не нравилось? Мне нравилось, что мой мужчина главный… Или все же нет? На глаза навернулись слезы. Хотелось просто свернуться клубочком и никогда не видеть. Накрыла живот ладонью.

— Все будет хорошо. Мамочка все исправит.

В одиночества я провела ещё минут десять. Потом в палату вошла милая медсестра возраста моей мамы.

— Ой, уже проснулась, милая? Как ты себя чувствуешь? — прощебетала женщина, прощупав пульс.

— Хорошо… Что с моим малышом? — спросила я встревоженно.

— Все хорошо с тобой и с твоим ребенком. Видимо, психика у тебя совсем неустойчивая… Так перенервничала…

— Что это значит? — нахмурилась, приподнявшись на локтях. Женщина присела на кровать и поправила одеяло.