Ты покоришься мне, тигр!

Я задумался. И вдруг решил:

— Ладно. Сегодня еще раз все проверю, подумаю и подготовлю. А завтра войду. Ваших сыновей и еще кого-нибудь из артистов прошу пассировать меня.

— А письмо?

— Была не была… Передам директору, когда все будет сделано. А то, не ровен час, запретит. И тогда прощай, кураж. А без куража такое дело не сделаешь. Итак, завтра.

Ну вот, теперь уже все пути для отступления отрезаны.

Вроде слово дал; а назвался укротителем — полезай в клетку!

Втайне-то я давно уже готовился к этой встрече. И  не только в воображении, но и практически. Шесть раз устанавливал клетку и тренировался в ней, как располагать реквизит. Тумбы были тяжелые, приходилось искать такие приемы, чтобы переставлять их с наименьшей затратой энергии — силы мне пригодятся для леопардов. Да к тому же и зрители не должны думать, что мне, бедному, туго приходится. Это не эстетично! Да и какой же я герой — а дрессировщик всегда воспринимается зрителями, как герой, — если и запыхался, и весь в поту, словом, работаю, как портовый грузчик.

В клетке все должно точно, до сантиметра, стоять на своем месте. От этого зависит четкость и ритм работы. Необходимо научиться ставить каждую вещь механически, не думая, быстро и даже красиво. Вот эти-то приемы и вырабатывал я, когда тайком тренировался в клетке.

Надо было также установить для себя безопасную зону передвижения, то есть найти такие точки, где буду для зверей недосягаем, наметить определенные места, куда в случае необходимости — то есть нападения — можно отскакивать, а также зоны, куда я не имел права ступить ногой. К тому же надо было точно запомнить расположение предметов в клетке, чтобы при отскоке не споткнуться и не упасть. Оказаться лежащим для дрессировщика — большой риск.

Но как ни старался я засекретить день своего первого входа в клетку, о нем узнали.

Я хотел его скрыть не потому, чтобы сохранить какую-то  тайну, просто сам еще не знал, как пройдет эта встреча. Мне казалось, что под взглядами тысячи глаз я буду скованным, а тут нужна свобода и независимость, чтобы можно было сосредоточиться только на одном. Как же я тогда ещё мало знал особенности своей новой профессии, если думал, что что-то или что-то помешает мне сосредоточиться!

Но такое дело, как выпуск из клеток хищных зверей, не сделаешь в одиночестве. Надо предупредить дирекцию цирка, инспектора манежа, пожарников (они должны проложить шланг), электриков. Попробуй-ка здесь сохранить что-нибудь в тайне. Моя тайна была секретом полишинеля — о ней знали даже в городе люди, мало причастные я цирку.

Накануне решающего дня меня то, и дело спрашивали:

— Александр Николаевич, говорят, что вы завтра войдете в клетку? Это правда?

— Раз говорят — наверно, войду!

И тут советы и предложения сыпались градом:

— Давайте наденем на вас лонжу, и, если звери набросятся, мы моментально поднимем Вас из клетки под купол.

— Нет, лучше вокруг клетки зажечь штук двадцать факелов на длинных шестах и в случае нападения отбивать факелами.

— А по-моему, надо сделать несколько пиротехнических зарядов, звери будут ошеломлены взрывами, а вы воспользуетесь этим и выскочите в дверку.

— Я как бывший тракторист, предлагаю самое радикальное средство: к двухметровой металлической трубе приделать бобину от трактора «фордзон» и пустить ток, не опасный, но неприятный для леопардов. Вот и весь секрет угощения.

Предлагалось бесчисленное множество всяких предохранительных приспособлений. Самое забавное было в том, что мысль всех и каждого работала только в одном направлении: как защитить меня от нападения. Я отшучивался, отшучивался, но, наконец и сам задумался: неужели леопарды такие страшные, что в клетке мне только придется от них отбиваться и спасать свою жизнь? Может быть, я что-то проглядел, недооценил? Или у самого вид такой ненадежный, что все готовятся спасать? Конечно, всех будоражило то, что человек впервые в своей жизни входит в клетку к взрослым хищникам. Впервые в жизни!

Я же больше всего надеялся на самообладание да на те знания, которые получил из книг и из практики по уходу за самими леопардами и лошадьми. Единственно, что меня беспокоило, будет ли достаточный напор воды в шланге. В Одессе в то время это было сложной проблемой. Пришлось обратиться с просьбой в соответствующие организации. Нам обещали с двенадцати до часу ночи перекрыть воду в некоторых районах и подать в цирк нужный напор. Обещать-то обещали, но сделать не сделали, и, когда я вошел в клетку, вода из брандспойта текла ленивой струйкой.

Конечно, я думал о том, звери могут напасть. Что тогда делать? Дрессировщики входят с бичом и в случае агрессии выставляют его вперед. Но как это подействует на леопардов и как выставлять вперед палку, можно было выяснить в деле. Многое мне надо было выяснить в деле. Для этого-то я и торопился войти в клетку.

И вот в ночь на 21 февраля 1939 года — на двадцать второй день знакомства — на арене поставили «централку».