Ты полюбишь

“Итак, Уважаемые дамы и господа, на арене цирка семейная пара дрессировщиков”, — играет в голове голос несуществующего конферансье, и в зал заходит пара средних лет. Он — владелец нескольких ферм, которые представляют элитное мясо в рестораны столицы, она — рыжая бестия с третьим размером груди от того же хирурга. “Смертельный акробатический номер от наших гимнастов под куполом цирка”, — продолжает тот же голос. И на арену, то есть в зал ресторана, входит любовница того фермера со своими мужем, Степаном Арнольдовичем, пятидесятилетним мужчиной, у которого бизнес по поставке редких авто для столичных богатеев. А вот его любовница уже мирно восседает на красном диванчике недалеко от бара и непринужденно о чем-то беседует со своей парой, Олегом, ресторатором, у которого любовницы разве что в Сьерра-Леоне нет.

— Ты что себе позволяешь? — цедит Андрей, когда нашел ее среди этой всей толпы, — ты позорить меня вздумала? Не смей!

— Я? Позорить? Да за мной ни одного греха нет, по сравнению с этими лгунами. Если только чихнуть могу, когда кто-то из них тост будет произносить, — язвительно ответила Полина.

— Полина, я предложил тебе выйти за меня замуж, зная, что ты идеально мне подходишь. Мы с тобой хорошо смотримся, мы красивы, мы богаты, мы знаем себе цену. Не порть впечатление о себе. И тем более обо мне, — закончил Андрей, поцеловал тыльную сторону ее ладони и, взяв ее под локоть, повел к столу, за которым уже собирались гости.

“К сожалению, номер с дрессированными собачками сегодня в нашей программе не состоится по причине их плохого самочувствия” , — все еще звучит голос в голове…

— Мне надо в туалет, — прыснула Полина и выдернула руку.

Проходя через всю эту толпу, которая казалось нескончаемым потоком новогодней мишуры, она просочилась в туалет, где, заперев кабину, просто села, не в силах даже заплакать.

Не было слез, не было обиды. Даже гнева на его слова и поведение тоже не было. Ничего не было. Полина задавала себе один и тот же вопрос: что твориться с ее чувствами к Андрею, потому что она перестала ощущать ту легкость, ту теплоту, ту влюбленность. Вместо нее пустота. Как будто ты стоишь в середине комнаты, чтобы что-то сказать, а на тебя не обращают внимания, все занимаются своими делами, своими разговорами. И ходишь от человека к человека, но ты никому не нужна. Ноль внимания. Ноль реакции.

— Ты слышала, что сказала эта сука? — раздались голоса вошедших.

— Нет, а что?

— Она при мне вспомнила, как мой Артем трахнулся с этой шаболдой брюнетистой, — сказала Инга

— Ой, Ингусь, ну ты тоже не святая. Чуть не спалилась со своим Андреем на днях. Смотри, кстати, поаккуратней, а то его прошмандовка еще скандал тут устроит.

— Не устроит. Тихоня, сидит у него в офисе и в ус не дует, пока мы с ним развлекаемся, — засмеялся противный и дребезжащий голос.

— Вы так и встречаетесь? А если Артем узнает, что ты с его другом шашни водишь?

— Если быть аккуратными, то ничего и никто не знает. Хотя, есть у меня одна мысль, как заставить эту каштановую копну волос исчезнуть из наших с ним отношений, — говорил тот же противный голос, который скрылся за закрытой дверью туалета.

А Полина все так и сидела, прикрыв рот рукой. Так же без слез. Без паники. Уже понимая, что это конец. Жирная точка, которую она хотела поставить, но никак не решалась.

Вернувшись в зал на свое место, где уже кто-то что-то говорил в адрес именинника. Очевидно, произносил пафосную речь про крепкую дружбу, любовь и здоровье, которое ни за что не купишь. Как пошло и банально это звучит, когда пьешь дорогущее, но абсолютно невкусное вино под гортанный смех этого цирка. Час, другой и разговоры становятся все открытее, движения откровеннее, взгляды порочнее. Только Полина сидит, будто под непроницаемым куполом, через который никому уже не пробраться. Так и голоса глуше и музыка тише. Полина никогда не любила шумные мероприятия. Это она еще усвоила, когда блевала в туалете от тупой головной боли из-за музыки и света в каком-то очередном пафосном клубе.

— Я отойду на минуту, не скучай, — произнес Андрей, будто до этого они с Полиной веселились.

Нет, определенно закрытие сезона театральных представлений Полина запомнит надолго, потому что вибрация телефона говорит о том, что поступило входящее сообщение.

Засекреченный номер и всего лишь одно сообщение, видео, если быть точнее, на котором уже видны очертания какой-то не слишком темной комнаты, где ее Андрей зажимает ту саму Ингу. Сжимая телефон в руке, ведь это самое дорогое, что у нее сейчас есть, Полина идет в сторону выхода из зала, на улицу, где слегка морозный воздух отрезвляет сознание и мысли.