Ты попала в Ад, детка...

— Я не могу наказывать демонов, за то, что кто-то из них, отравил смертную, — мягко сказал Люцифер. — Ты знаешь правила.

— Я пришел не за этим, — процедил Асмодей, сквозь сжатые зубы. — Ты можешь спасти женщину. Вернее, порошок люцифианита.

— Нет! — Люц резко отвернулся и отошел к длинному столу, на котором стоял рядом подсвечников. — Ты не понимаешь, чего требуешь!

— Я отлично понимаю, чего хочу, — уперто произнес демон, буравя взглядом своего господина. — Неужели я не заслужил за все эти века, твоего уважения?

— Причем здесь уважение?! — воскликнул Люцифер и его голубые глаза стали еще ярче. — Ты мой друг! Я уважаю тебя, но я не могу дать свой камень, для спасения смертной! Я даже обсуждать это не буду!

— Послушай… — Асмодей шагнул к нему, но Люц выставил руку в предупреждающем жесте:

— Остановись, Моди! Ты сделаешь лишь хуже.

Люцифер сложил руки за спиной и быстро пошел прочь, оставив Асмодея в ярости от дикой безысходности.

— Что ж, надеюсь ты когда-нибудь простишь меня, — прошептал он и растворился в воздухе.

Сокровищница Люцифера, находилась в самой высокой башне замка и матереализовавшись позади стража, Асмодей обездвижил его, обладая более мощной магией, по праву положения и перворожденности. Страж покачнулся и осел, освобождая проход.

Кольцо лежало на бархатной подушке, украшенной рубинами и демон поморщился.

— Что за пафос… — прошептал он, и оглянулся. По всей, довольно большой комнате, располагались серебряные этажерки, в которых хранились артефакты Люца. Наконечник стрелы архангела Михаила, лист из любимой книги самого Создателя и рога Люца, от которых он избавился сразу же, как стал правителем Ада. Это была лишь малая часть из удивительного и волшебного "хлама", но Асмодею некогда было разглядывать его, и схватив кольцо, он извлек из него камень.

Люцифианит кроваво мигнул, предупреждая о опасности и демон, быстро провел ногтем по его краю. Переливающаяся пыль, осыпалась в предусмотрительно подставленную руку, а камень вернулся в оправу.

Когда Асмодей вышел из сокровищницы, страж уже слабо шевелился и чтобы не рисковать, демон лишил его памяти. Рано или поздно, Люцифер узнает, что он сделал, но пусть это случится позже.

Обратно, Асмодей скакал с такой скоростью, что сухой ветер полосовал его лицо, сыпя горячим песком в глаза, но он не замечал этого, надеясь лишь об одном — чтоб девушка была жива.

Она уже практически не дышала, тело ее окаменело, а черты заострились, сделав ее похожей на покойника. Асмодей приоткрыл ей рот и всыпал в него порошок люцифианита, который тут же осел на ее языке серебристым налетом.

— Я сделал все, что мог… — прошептал он, гладя ее влажные волосы. — Теперь твоя очередь. Борись, моя птичка.

* * *Я была в темноте. В жаркой, страшной темноте. Вокруг меня проносились тени, шепча какие-то странные вещи. Мне хотелось плакать… И боль… Боль сводила меня с ума. Все тело словно пронзали сотни иголок, которые пробирались к мозгу и впивались в него, доводя меня до безумия. Потом мне стало холодно, и эти иголки превратились в острые льдинки. Замораживая кровь, они мчались под кожей со скоростью автомобиля. Лишь когда горячая рука касалась моих пальцев, льдинки начинали таять. Если бы только это был Асмодей… Он спас бы меня от этого жуткого холода. Обязательно спас.

Его красные глаза предстали передо мной, и я потянулась к нему, как будто издалека слыша его голос:- Теперь я не уйду никогда…Благословенное тепло окутало меня, и я перестала дрожать, вжимаясь сильнее в это спасительное удовольствие. Иглы, лед и боль покидали меня…

В туманных промежутках возвращающегося сознания, я чувствовала, как мое тело поднимают и несут, а потом опускают в теплую воду, в которой я казалась себе легкой, практически невесомой. Ласковые руки осторожно скользят по мне, смывая неприятное чувство холода и страха, заворачивают в мягкое полотенце и снова несут в кровать. Мне хотелось сказать что-то, узнать, кто же этот ласковый спаситель, но изо рта вырывалось лишь жалобное мычание, после чего я слышала тихий смех.

Я открыла глаза и замерла, глядя на Асмодея, который прижимал меня к себе. Моя голова лежала на его бицепсе, а волосы закрутились за остальную часть руки, привязав меня к нему так крепко, что стоило мне пошевелиться, как кожу на голове неприятно стянуло. Нога демона лежала на моих бедрах, а свободная рука обхватывала живот и часть груди, прижимая к твердому сильному телу. Я начала вспоминать, что произошло. Как он оказался в постели рядом со мной, абсолютно голый?! Итак… После ухода Астарота я выпила вино и… потеряла сознание. Я вспомнила, как закружилась голова, как острая боль пронзила внутренности, как я забралась под одеяло, пытаясь согреться…