Ты постучишься в дверь мою

— Подождите… — Игорь почти успел скинуть, почти убедил себя, что схожесть ему мерещится, но почему-то отреагировал на просьбу. Видимо, это было неожиданно не только для него, но и для «хорошего журналиста», который вновь заговорил не сразу. — Из общения с вашей дочерью мне стал известен ряд фактов, которые я хотела бы подтвердить или опровергнуть с вашей помощью.

— Вы та самая журналистка, которая пописывает желтушку о моей дочери и зяте? Вы бездарность. До свидания…

Вот только свой шанс журналиста потратила впустую.

— Да подождите же… — спокойный до этого голос чуть сорвался, Игорь вновь придержал телефон у уха.

— Чего ждать, девушка? Пока вы родите парочку идиотских вопросов? — пожалуй, та самая Кристина не сделала ему ничего, чтобы он отбривал ее сейчас так резко. Просто голос не тот. И имя не то. И подходы не те. А еще злость из-за вчерашнего вечера можно выместить. Хоть немного.

— Дайте мне шанс. Проверим, будут ли мои вопросы идиотскими.

— Я не даю шансов, девушка.

— Никому?

— Ни единой душе.

— Но ведь дочери давали…

— Это уже «из общения с моей дочерью» или просто сопливый треп?

— Из общения.

— Отлично. Тогда запоминайте… Если моя дочь и ее муж общаются с такими, как вы, это их личное дело и проблемы. Я не намерен. И шансы вам давать я не буду. Я не имею дела с бездарностями и неудачниками. До свидания.

На сей раз скинул. Пожалуй, будь он чуть менее зол, не успей сам себя накрутить так быстро, пожалел бы, что на ровном месте позволил себе откровенную грубость, но… До чувств какой-то журналистки ему не было никакого дела. Только от ее голоса почему-то «мурашило» еще несколько минут…

* * *

Прошел месяц…

Настоящее…

После неудачного обеда в отчем доме жизнь Тихомировых вновь закрутилась вихрем. Где-то между ожиданием самого большого горя и самого большого счастья.

Ксюша понимала, что волнуется, пожалуй, больше, чем среднестатистическая беременная, но прекрасно осознавала, почему все так — она и ждала этой беременности дольше многих среднестатистических. Но старалась… Изо всех сил старалась нормализоваться свое состояние и жизнь в целом.

С родителями пока не говорила — не хватало душевных сил, а вот с Бродягой старалась проводить как можно больше времени. К счастью, иногда это удавалось.

Тихомировы продолжали усилено работать, Кирилл — потихоньку сдавал дела другу. Когда Ксюша услышала о том, что старый план — бросить все и уехать — снова вызрел в его голове… Одобрила.

На сей раз это не была попытка задеть ее, сделать больно, это был крик о помощи… И они с Иваном должны были помочь, друзья ведь.

Прудкой собирался закончить проект, за который взялся с усердием, а потом выйти из менеджмента. Может, на время, может, насовсем. Иван уговорил друга не торопиться с продажей доли. Пусть Кирилл предупредил, что посторонним кусок дела не отдаст — дождется, когда у Тихомировых появятся нужные средства, Иван опасался другого — не хотел помогать другу сжигать мосты окончательно. Нужно было оставить пути отступления… И на это Кир тоже согласился.

Ксюша с удовольствием отмечала, что после принятого решения Кириллу будто стало легче. И, как бы это ни было прискорбно, после развода тоже. Он случился. Альбина из его жизни исчезла, Кристина тоже, а зашел ли кто-то новый — Тихомировы не знали. Боялись немного, что рано или поздно Прудкой приведет к ним очередную… Похожую на Ксюшу «неКсюшу», но очень надеялись, что в следующий раз все будет иначе.

И что он будет — этот следующий раз. И что застанут они его в полном составе. Или уже даже расширенном.

Краст больше не пыталась связаться с Ксюшей. Это не удивляло. А вот то, что и обещанного слива тайн семьи Тихомировых не произошло, казалось странным.

Ксюша иногда начинала мучить себя сомненьями… А вдруг ошиблась? Вдруг зря отказала? С Кириллом ведь смогла общаться спокойно, пусть поначалу и было сложно. Да и то, что Кристина позволяла себе подчас говорить… Это бродит в мыслях у многих, просто не все настолько честны с собой же, чтобы в этом признаться.

Когда Ксения заводила осторожные разговоры с Иваном об этом, он оставался непреклонен. Ему очень не нравилось, как Ксюша преображалась под влиянием подруги. И повторения не хотелось. Без нее им было хорошо. Ничуть не хуже, чем с ней.

Наконец-то наступила календарная весна, морозы уступили место слякоти. Но маршруты у Ксюши были прежними.

Максим снова ждал под клиникой со звучным названием, а она шла в сторону автомобиля, придерживая расстегнутое пальто.

— Ксения Игоревна, — Филиппов улыбнулся, она ответила тем же. Даже не знала, кажется ли ей, но Максим и сам расцвел с тех пор, как узнал, что Тихомировы помирились и ждут пополнения.

Теперь они с Ксюшей могли болтать о беременных тошнотиках, делиться знаниями и спрашивать советы. Ксюшу умиляло, как Максим переживает беременные времена жены. И до слез доводило, как эти же времена переживает Бродяга.