Ты прекрасный друг

– Жениться тебе надо, – потрепала я его по густым волосам.

Друг оторвался от бокала и внимательно посмотрел мне в глаза:

– Я ведь тебя жду.

Я нервно рассмеялась.

– Иногда мне кажется, что я никогда не выйду замуж. А если и выйду, то за свою работу! Ты мог когда-нибудь подумать, что я докачусь до такого? Отчеты, совещания, командировки… Мне ведь даже уроки в школе лень было делать… А тут такой азарт охватил. Карьерная лестница, все дела.

Друг продолжал молча отхлебывать виски. Окно было распахнуто настежь. Доносился стрекот кузнечиков. Где-то вдалеке пищала сигнализация. Громко смеялась компания парней и девушек. Беззаботные.

– Мне ведь даже на свидание сходить некогда,– продолжила я, – Собаку и то выгуливает соседская девчонка, я дала ей ключи от своей квартиры и в конце каждого месяца плачу небольшую сумму…

Услышав мой рассказ, в кухню, шаркая лапами, зашел мой верный пес.

– Хороший наш, – ласково произнес Друг и протянул руку, – Ну же, иди ко мне!

– Он старый, глухой, может тебя не расслышать! – предупредила я.

– Старичок, – Друг нежно погладил пса по спине.

– Если честно, я даже удивляюсь, как он у нас оказался таким долгожителем, – заметила я, – Учитывая, что у меня никогда не находится на него времени.

– Ты ведь знаешь, что есть такая примета: если цветы подарены с любовью – они долго не вянут. Мне кажется, здесь подобный случай, – усмехнулся друг, протягивая пустой бокал, – Еще, пожалуйста.

В открытое окно залетел мотылек. Он кружил под потолком, мы молча слушали треск его маленьких крылышек. Мотылек летел на свет, к зажженной люстре, рискуя опалить себя о нагретую лампу.

***

Свои тридцать восемь я решила встретить на нашей старой даче. По-моему, на ней уже никто не был несколько лет. Мама собиралась сдавать ее на лето, но все не доходили руки заняться этим. Да, и дачный поселок уже давно приходил в упадок. Разве что несколько старожилов по-прежнему проводили время на своих дачах круглый год. Многие участки, как наш, оставались практически заброшенными.

Я припарковалась у старой облезлой кованой калитки. Вышла из припорошенной снегом машины и отправилась к дому. Дверь нашего старого особняка уже отходила от петель, несмотря на это, на ней висел огромный новый замок.

Я зашла в тёмные сени, ногой сразу нащупала старое ведро, дабы не запнуться. Здесь все, как раньше. На своих местах. В доме, разумеется, не было электричества. Единственный свет – отблеск луны, которая заглядывала в грязное пыльное окошко. Я сразу полезла в сумку и достала несколько свечей, которые захватила из дома. С зажженными свечами сразу стало уютней и таинственней. Я откупорила бутылку вина, также предусмотрительно взятую из дома вместе со штопором. Подошла к серому подоконнику и, смахнув сантиметры пыли, уселась на него. Ну, за мои тридцать восемь!

Когда я в последний раз была здесь? Лет двадцать назад, наверное. Перед отъездом из нашего маленького уютного городка. Помню, здесь мы даже отмечали моё совершеннолетие. Жаль, с прежними подругами я давно потеряла связь. У них свои семьи, своя жизнь. Не до меня, в общем.

А еще, кажется, именно здесь и произошёл наш поцелуй с Другом. И наша первая серьёзная ссора. Сколько их потом ещё было...

…Мы виделись лет пять назад. На Друга было жалко смотреть: заискивающий взгляд, дрожащие губы.

– Ты только посмотри, на кого ты стал похож! – сердито говорила я ему, – Что осталось от того обаятельного парня, который знал себе цену, за которым толпами бегали девушки…

– Не нужны мне никакие толпы, – грубо ответил Друг, – я тебе в миллионный раз это повторяю.

– Перестань! – морщилась я, – Тебе не надоело? Ты уже напоминаешь мне маньяка, вбил себе с детства в голову навязчивую идею жениться на мне и теперь медленно, но верно сходишь с ума! Что с тобой стало? Ты жалок! Тебе нужно обратиться к специалисту…

– Разве не ты сделала меня таким? – Друг нервно взъерошил волосы.

– О, нет, только не нужно винить меня в своих бедах! Таким тебя сделал алкоголь и твой образ жизни, не смей на меня все сваливать!

– Твой эгоизм когда-нибудь тебя задушит, – заключил Друг.

Тогда я выхватила из вазы, что стояла на кухонном столе, букет хризантем, которые накануне нарвал мне Друг.

– Иди проспись, – зло выкрикнула я. – И веник свой забирай!

С тех пор мы больше не общались. Позже до меня дошли слухи, что Друга не стало. Кто-то говорил, что его переехал поезд. «Нужно меньше нажираться», – подумала я тогда с раздражением. Он всю жизнь твердил, что будет со мной и в счастье, и в горе, твердил, что обязательно дождется. Не дождался.