Ты принадлежишь мне

Сегодня выдался особенно теплый день. Я счастливо бегаю по лесу и кидаюсь шишками в папу. Он в ответ изображает недовольного медведя — с рыком несется на меня, подхватывает на руки, щекочет, целует в шею и щеки. Я визжу и хохочу одновременно.

Отец на руках тащит меня поближе к пледу, на который мама уже выставила горячий чай и бутерброды.

Обычная копченая колбаса с хлебом и сыром кажется мне обалденно вкусной. Я вгрызаюсь в бутерброд и стыдливо отворачиваюсь от родителей. Папа сгреб маму в охапку и жарко целует прямо в губы.

Я иногда ловлю себя на мысли, что ревную родителей друг к другу. И даже понять не могу, кого к кому — то ли маму к папе, то ли папу к маме.

Сквозь сон я чувствую, как Женя встает, подхватывает меня удобнее и несет в спальню. Но мне не хочется просыпаться, мне хочется остаться в моём сне навсегда.

Там я была счастлива…

И, зажмурившись, я возвращаюсь в счастливое детство. Еще один плюс моей идеальной памяти.

ГЛАВА 7

Злость? Не-е-ет, это не то чувство.

Гнев?.. Близко, но все равно не то.

ЯРОСТЬ! Вот оно, то самое чувство, что я испытываю сейчас. И нет, я не просто его испытываю, оно выжигает все мои внутренности!

И самое отвратное, что выплеснуть эту ярость я не могу. Мне надо делать вид, что все хорошо, что будто так и надо. И вообще это нормально, когда два амбала пристально наблюдают и всюду ходят за тобой. Даже в туалет! В туалет, мать его! Они заходят первыми и проверяют, не спрятался ли кто в толчке, и лишь потом позволяют войти туда мне. И это не общественный туалет! Это мой личный туалет, в моем личном кабинет!

— Гр-р-р! — это я уже вслух. Не могу сдержаться, вот просто не могу и всё!

А эти два урода только прикрываются телефонами, чтобы не показывать, как им смешно.

А все так хорошо начиналось… Такое ласковое утро, я всю ночь была с родителями. Мы так и гуляли по лесу, потом возвращались домой, смотрели телевизор, обедали, мама помогала мне мыться… В общем, один из обычных снов — моих самых лучших детских воспоминаний. Этой технике я обучилась по совету одного из психотерапевтов. Она узнала, что у меня идеальная память, и предложила вспоминать только самые лучшие моменты моей жизни, погружаться в них и проживать заново. Но я настолько пристрастилась входить в собственные воспоминания, что научилась воспроизводить их даже во снах. И эта техника помогла мне продолжать жить и даже иногда радоваться. Правда, возвращаться каждый раз в эту реальность становится все сложнее и сложнее… но это так, всего лишь побочный эффект, с которым я постоянно борюсь.

И вот просыпаюсь я такая, еще не совсем отошедшая ото сна, и резко вспоминаю о муже, который как раз активно и напоминает о себе. Развернул меня спиной, прижал крепко-крепко, вставил член и трахает.

Короче говоря, одни приятности, сменились другими приятностями. Утренний секс — оказывается, в этом тоже есть своя особая фишечка. И этот новый опыт мне неожиданно понравился. Неспешно двигаясь, Тарасенко нежно тискает мою грудь, затем вовсе переворачивает меня на живот и, уже не сдерживаясь, увеличивает темп. Кончила я минуты за две. Да так ярко, так хорошо, что еле-еле заставила себя встать и собраться на работу.

И вот я, такая счастливая, уже привела себя в порядок, с удовольствием глядя на свое лицо и новую одежду — деловое трикотажное платье, которое не надо гладить (вещи-то свои я так и не успела вытащить из пакетов), широкий пояс; короткий жакет, клатч, туфли на высоком каблуке. Иду завтракать.

Тарасенко на этот раз меня опять поразил — заказал овсянку с кусочками фруктов и свежевыжатый сок.

А затем огорошил:

— С тобой теперь весь день будут двое охранников. Они в буквальном смысле станут следовать за тобой по пятам.

— И в туалет? — усмехнулась я тогда, все еще не осознавая масштаба подставы.

— И в туалет, — ответил Женя с доброжелательной улыбкой и добавил: — Если понадобится.

Я подумала, что он шутит. Решила, что до работы просто доеду с мужиками и все… а нет, они увязались за мной. Причем сразу предупредили: если я не помогу им попасть в здание, то они позвонят моему мужу. Позвонили. И мой муженек опять огорошил:

— Любимая, твоя безопасность для меня стоит на первом месте. Если ты не хочешь, чтобы за тобой пошли мои люди — значит, сейчас они тебя увезут домой.

Я бросила трубку, не поверив, и… сама не поняла, как отключилась. Кто-то из мужчин, просто ткнул мне куда-то в шею, и я потеряла сознание.

Ублюдки, сволочи, ненавижу…

В итоге спустя пару часов я очнулась, лежа в машине, обматерила свою охрану, но не нашла на их флегматичных физиономиях ни капли понимания, вновь позвонила Тарасенко. И мне пришлось смириться.

Черт возьми… куда я качусь? Куда вообще катится этот сраный мир?

Естественно, когда я пришла к двенадцати на работу, шефа уже на месте не было: он отбыл в район на склады, чего-то там решать. И поговорить с ним тет-а-тет не удалось.