Ты проиграешь Мне

— Значит так, я ничего никому не говорила! Шантаж, да, был, но на этом всё!

— ТОГДА ОТКУДА ВСЕ ЗНАЮТ? — Взрывается девушка истеричным криком.

— А ты меня винишь, да? Может не стояло, изначально, под него ложиться, что бы сейчас последствия не прилетели? — Не подбираю щадящих слов, ибо нехер было меня лупить с порога.

Надоело мне ко всем быть благосклонной и снисходительной. Заебалась, честно…

Обхожу бывшую подругу и медленно поднимаюсь на второй этаж.

Одногруппники не спешат выяснять, что с моим лицом, и почему от каждого шага я морщусь, но их косые взгляды, красноречивей любых слов.

По окончанию бесполезной пары, выхожу в коридор, и тут же за спиной слышится знакомый голос:

— Стой, Егорова! Разговор есть!

— А ты подошли ко мне очередных отморозков, с ними и поговорю.

Придурок обходит меня и становится напротив, а когда я поднимаю на него лицо, закрытое длинными волосами, его глаза увеличиваются вдвое.

— Боже… что это? — Отшатывается назад, очень натурально играя недопонимание.

Молча, прохожу мимо, но меня хватают за больную руку, от чего я громко вскрикиваю на весь коридор.

Чижов растерянно отпускает мою конечность, а потом резко задирает рукав толстовки вверх.

— Я спрашиваю, что это такое? Кто это сделал?

Тяжело вздыхаю, приводя в чувство, сбившееся от боли, дыхание.

— Это сделал ТЫ! — Вырываю руку, и испепеляю взглядом этого идиота.

— Я… в смысле?

— Твои друзья на «разговор» приходили?

— На разговор — да…

— Ну, вот и поговорили мы. — Сжимаю челюсти, еле сдерживая предательские слезы.

Там, на испытании, мне почему-то так отчаянно хотелось ему поверить. Понять, что он не причем, но как может быть не причем человек, который натравливает на девушку отморозков? Значит и тогда он тоже был причастен…

Воспоминания больно покалывают в груди, и мне приходится резко мотнуть головой, что бы длинные пряди стерли прокатившуюся по щеке слезу.

— Лея… я не… Блять! Они не должны были тебя трогать…

— НО ОНИ ТРОНУЛИ!!! Видишь? — Задираю толстовку, показывая огромные гематомы и синяки на животе и ребрах. А потом, наплевав на зевак, наблюдающих за этой увлекательной картиной, срываю кофту через голову, оставаясь в одном лифчике.

— Вот, КАК они «поговорили» со мной!!! — Придурок опускает глаза, изучая каждый сантиметр моей кожи.

— Лея…

Натягиваю обратно толстовку и, пользуясь тем, что Чижов еще не пришел в себя, быстро слетая со ступеней, и покидаю университет.

Поучилась, блять…

Пустая квартира встретила тишиной и характерным запахом, который витает в доме уже несколько лет. Сделав все необходимые процедуры, валюсь на кровать, впиваясь зубами в подушку от боли, пронзающей всё тело.

Вроде и не уснула толком, а когда протяжный звонок раздался на всю квартиру, едва услышала.

Открываю дверь, а кроме огромного красного пятна ничего не вижу.

— Эм…

— Вы Егорова Лея? — Бубнит это нечто.

— Допустим…

— Возьмите, пожалуйста, и распишитесь…

Забираю здоровенный букет алых роз, и взору моему предстает молодой паренек в футболке с логотипом флористической фирмы.

Быстро черканув в планшете автограф, возвращаю его парню, а он лишь приветливо улыбается, навострив кроссовки прочь.

— Подожди… А от кого? — Парень кивает на букет, что-то лопочет про записку внутри и спускается вниз по лестнице.

Закрываю дверь и приседаю на корточки. С трудом отыскав открытку, мало что стало ясно.

Обычное «Прости», и всё…

Варианта у меня два, и ни один из них меня не устраивает в качестве человека, подарившего эти цветы.

Подхватываю веник, выхожу в парадное и нос к носу сталкиваюсь с мамой.

— Ой… какая красота… — Охи и ахи разносятся по коридору, но я уверенным шагом иду к мусоропроводу. — Лея!!! Не смей! Цветы не виноваты. Ты что, такую красоту выбрасывать…

А ведь реально жалко…

Мама, воспользовавшись моим замешательством, выхватывает букет, и проходит в квартиру.

Пол вечера кружила вокруг него. Водичку налила, подрезала, листики лишние оборвала, любовалась, причитала, какой внимательный парень оказался…

Я даже уточнять не стала, о ком конкретно она говорит.

Накуксившись, сёрбала чай и испепеляла взглядом веник.

— Давай, всё-таки, выбросим? — Хмуро взглянула на маму, но та была непреклонна.

Оставив икебану на кухне, ушла к себе, мечтая забыться сном и не думать обо всёх событиях, произошедших со мной с момента перевода в этот филиал Ада.

Всю ночь телефон оповещал о входящих сообщениях в различных приложениях, но даже смотреть не стала.

Кто мне может писать? Мама спит, подруги у меня больше нет, как, собственно, и друга, а на всёх остальных индифферентно.

Глава 25

Олег

— Че хмурый такой, птичка? — Одногруппник запрыгивает на капот своей, тачки, закуривает и изучает моё унылое лицо.

— Ничего!

— Что, наша цель динамит? Да не парься ты, еще ж не проиграл… Время поджимает, конечно, но всё ещё возможно. — Насмехается надо мной и оглядывается по сторонам.

— Да пошел ты! — Рычу ему в ответ, осматривая территорию университета.

Где её носит? Жду уже второй час, а барышня особо не спешит…

— Ты часом не передумал? — Прищуривает глаза и заметно нервничает. Ага, козёл, губу закатай. Я не позволю тебе выиграть.