Ты просто бомба, детка (СИ)

Никогда в жизни я еще так не позорилась, как за сегодняшний вечер.

— Что за «Вишня»? Почему мой добрейший, крутейший и самый прозорливый в мире будущий босс тебя так называет? — бодро спросила Хлоя, выливая остатки из бутылки себе в бокал. — Кстати, у него вполне молодой голос. Сексуальный. Ты случайно не в курсе, он одинокий волк или Красная Шапочка его уже на свой пирожок приманила?

В таком состоянии подруга могла болтать сама с собой бесконечно, поэтому я только кивала, не отвечая и стараясь глубоко дышать. Спокойно. Никто меня не преследует и ничего особенного не намекает. Это я сама вспомнила про вакансию, сама спровоцировала этот звонок. Впредь буду умнее.

Как себя не успокаивала, но раздавшаяся телефонная трель заставила подскочить на стуле. К счастью, это оказался не Дик.

Ответственный и заботливый Генри хотел узнать: как дела, где нахожусь и каким образом планирую добираться домой? Во время таких поздних возвращений он всегда лично провожал меня до двери дома, а иногда и передавал родителям с рук на руки к необычайному восторгу моих мамы и папы.

— Езжай уж, — благородно махнула рукой Хлоя. — Я в порядке. Ты настоящий друг, приехала, поддержала, подкинула классного босса. Ох, жизнь продолжается! Обязательно станет еще лучше, помяни мое слово.

Глава 8. Я люблю тебя до слез

Хлоя последний раз вытерла нос, отшвырнула платок и вскочила на ноги.

— Как думаешь, какое платье надеть? — деловито затараторила она. — Красное или черное мини? А, может, юбку… ну, ту, помнишь в полосочку и прозрачную блузку? И волосы обязательно надо перекрасить. Что это за цвет черный? Фу! К бесам траур. Стану рыжей.

— Хвала небесам, моя Ло вернулась.

Я облегченно рассмеялась. За что я любила Хлою, так это за неиссякаемый оптимизм и умение быстро приходить в себя, не предаваться долго унынию, что бы не случилось.

Мы обнялись за плечи и, напевая «Любовь и слезы», двинулись на улицу. Всегда вместе, как в детстве, когда пытались, прижимаясь как сиамские близнецы, проходить одновременно в двери.

«Хеннесси Веном» уже ждал меня у подъезда. Генри, как всегда, был предельно пунктуален. Заметив нас, он вышел из авто, открыл дверцу и ждал… с неодобрительным выражением лица.

Его напряженный взгляд брезгливо скользнул по платью Хлои, молнию которого она так и не застегнула на боку и, наткнувшись на глубокую ссадину на коленке, он поджал губы.

— Не пухни от скорби, приятель, — бодро заявила Хлоя. — Жизнь хороша! А с такой девчонкой как Шер у тебя вообще вечная улыбка должна быть. От уха до уха!

— С такой подругой как ты, у Шер вечные проблемы от края до края. Ты в курсе, что испортила нам свидание с родителями?

Хлоя с трудом отцепилась от меня, пытающуюся ее удержать, шагнула вперед и ткнула темно-красным ноготком прямо в белоснежную рубашку Генри.

— Свидание у девушки должно быть с мужиком, понял? Настоящим мужиком, а не двумя престарелыми дроздами. Которые тюк-тюк по голове, сделай то, сделай се.

О, поехало! Когда они оказывались рядом, я не всегда слово успевала вставить. Цеплялись слово за слово, минута — и в крик, пять минут — и в драку.

— Хватит! — рявкнула я, оттаскивая подругу от своего парня, пока она не вцепилась ему в горло. По крайней мере к галстуку она подобралась. — Хлоя, вы выпила, несешь чушь. Иди спать, тебе на собеседование завтра.

И практически затолкала ее в дом. А сама с извиняющимся видом развела руками и скользнула внутрь распахнутой дверцы.

Некоторое время мы ехали молча. Жених сосредоточенно смотрел на дорогу, я — в окно.

— Твои родители сильно расстроились?

— Шерон, нам надо поговорить…

Выдохнули мы одновременно.

Я кивнула, показывая, что слушаю, и Генри продолжил, по-прежнему не сводя глаз с лобового стекла.

— Я в жутком расстройстве, Шерон, — голос жениха был тих. — Мама так и не поняла, почему ты внезапно уехала. Говорить правду у меня язык не повернулся, а врать я не приучен. Кшиштоф ничего не сказал, но и так было понятно, что он тоже очень недоволен. Я люблю тебя, Шерон, ты знаешь, как сильно я тебя люблю. Но в отношениях, в первую очередь, важно взаимопонимание. Мама и Кшиштоф, например, во всем всегда солидарны. Единство — основа прочной семьи. И я надеялся, что ты будешь меня поддерживать…

Он замолчал, пальцы на руле чуть заметно сжались. Ему было больно. У Генри была такая особенность, больше переживал внутри, чем показывал снаружи. Я уже привыкла к этому и буквально видела, как его трясет внутри.

Точно также сейчас трясло и меня.

Каждое слово хлестало наотмашь. Он не знал, как я его предала. Боже, нет-нет, только не думать об этом. Забыть-забыть. Я оступилась, но это в прошлом. Главное — наши отношения с Генри. Он любит меня, а я люблю его. Только почему так трудно вместе?

Взаимопонимание…

С взаимопониманием у нас хреново, хоть вешайся. Он просит меня сделать то, что я никак не могу. И точно также у меня не получается достучаться до него. Нам срочно нужно идти навстречу друг другу, может быть, даже ломать себя. Но только так у нас появится шанс.