Для этого нужна деревня, но деревень нигде нет. Под деревней я подразумеваю не «группу домов и связанных с ними построек, расположенных в сельской местности». Я имею в виду образ жизни, присущий относительно небольшим, относительно замкнутым сообществам, состоящим из нескольких поколений. Общинам, в которых люди хорошо знают друг друга, разделяют радости, тяготы и горести повседневной жизни, поддерживают друг друга в трудные времена, заботятся о благополучии постоянно гуляющих детей и пожилых людей. Они чувствуют себя сытыми благодаря существенному вкладу в определенную группу. Я говорю о наиболее естественной среде, где могут расти дети. Я говорю об образе жизни, к которому мы биологически приспособлены, но который почти невозможно найти в развитых странах. Я говорю о приводящей к разочарованию неудовлетворенной потребности, какую испытывают большинство матерей, живущих вне деревень.[46]
Теперь же родители должны восполнить все то, что раньше обеспечивали целые сообщества. Нам приходится создавать собственную команду, когда у нас меньше всего времени, сил и возможностей для этого. Мы пытаемся заполнить пробелы с помощью социальных сетей, но это, как ни странно, делает нас еще менее связанными друг с другом. Кроме того, мы испытываем давление, требующее от нас, чтобы мы тратили деньги на развлечения детей, в которых они не нуждаются, потому что безумное, доброе, деревенское детство прошлых лет закончилось. Когда-то дети бродили от дома к дому, строили, изобретали, творили, гуляли. Затем ближайшая мама или тетя, которая была рядом в обеденное время, кормила их всех и отправляла обратно гулять, а они возвращались домой после приключений с кучей историй и царапин. Родители были связаны друг с другом, родственники были рядом, и детей воспитывала деревня. Вот так до сих пор живет большая часть мира.
Существуют великолепные современные примеры деревенской жизни, эдакие форпосты надежды в разобщенной культуре. В Ньютоне, штат Массачусетс, журналист Томас Фаррагер написал:
Здесь, на берегу реки Чарльз, происходит нечто маленькое и глубокое. Это история любви. Это история маленькой глухой девочки. Это история местных людей, которые вырастили собственных детей и теперь обнимают прекрасную двухлетнюю Саманту. Это история о двадцати соседях, которые сидят в тишине и учат новый язык, чтобы их самый маленький сосед знал то, что всегда знали их дети: Община. Дружба. Вовлеченность.
А теперь немного о родителях Саманты: