Ты против меня (You Against Me)

Но не успела мать ответить, как кто-то постучал в окно.

– Барри, – воскликнул отец. – Что так долго?

До этого Элли виделась с адвокатом всего однажды. Он был невысоким, светловолосым, моложе отца. Этим утром его волосы были покрыты гелем, как у примерного студента, и на нем был костюм с галстуком. Он совсем не был похож на человека, способного их спасти.

– Я сяду?

Он сел на заднее сиденье, прижав Элли к Тому. В машине, наверное, жарко, подумала она. И пахнет потом и страхом. Даже окна запотели. Ей стало душно и стыдно.

– Ну, как дела? – спросил Барри.

– Приступ паники, – ответил отец. – Мы просто хотим, чтобы все поскорее кончилось.

– Тут много людей, которых Том знает, – добавила мать. – Почему? – хотелось бы знать.

Барри махнул рукой в сторону собравшихся на ступеньках людей:

– Я бы не придавал этому особого значения. Люди часто думают, что открытое слушание – это что-то сверхинтересное. Они там умрут со скуки через пять минут.

Отец обернулся и улыбнулся Тому:

– Слышал? Люди знающие все совсем иначе воспринимают. Лучше смотреть на все глазами юриста.

Том кивнул, но лицо его было бледным, он дрожал и не сводил глаз с толпы на ступенях здания суда.

– Это даже в твою пользу сработает, – заметил Барри. – Скучная процедура отобьет у них охоту приходить сюда, и на главное слушание они и не подумают явиться.

Он произнес небольшую речь. Оптимистично и уверенно рассказал о заявлении обвинения, списках улик, о том, что процесс состоится примерно через три месяца. Второй защитник уже в здании и в данный момент разговаривает с судьей в его кабинете. Элли почему-то представила их в халатах, тапочках и с сигарами. Рядом – парики на подставках и сонная собака на ковре.

– Ладно, – проговорил Барри, – кажется, все. Ну что, готовы?

Видимо, им все-таки придется выйти из машины на яркое солнце, залившее стоянку, и пройти мимо толпы на ступенях.

Том нервно причесывал волосы рукой.

– Ну все, – сказал он, – назад дороги нет.

– М-да… – кивнул отец. Барри тоже кивнул. Мать обернулась:

– Скоро все кончится, дорогой.

Но ее ярко-голубые глаза потускнели от усталости, и говорила она не очень уверенно.

Выходя из машины, Элли молилась, чтобы пошел дождь. Чтобы небо стало низким, угольно – свинцовым с громадными темными тучами, затянувшими солнце; чтобы над зданием суда раздались громовые раскаты. Но нет, над головой была синева с медленно плывущими облачками цвета клавиш на старом фортепиано. На ее плечи и шею словно опустился тяжелый груз. Через двадцать пять лет это точно кончится, подумала она. Я буду далеко, и никто и не вспомнит.

Барри шел впереди, за ним Том и отец – можно подумать, если шагать быстро, это что-нибудь изменит. Элли с матерью ступали чуть позади. Элли схватилась за ее рукав, чтобы та шла чуть помедленнее:

– Мне страшно.

Мать обняла ее и притянула к себе. И Элли вдруг захотелось, чтобы она сказала: «Знаешь что, дочь? Мы не можем заставлять тебя делать такое. Это несправедливо, ты всего лишь маленький ребенок. Давай поедем домой».

Но вместо этого она произнесла:

– Ни на кого не обращай внимания. Пойдем, милая, мы нужны Тому.

А потом вырвала руку, вздернула подбородок и зашагала уверенно по прямой.

И в тот момент Элли поняла, что ей никто не поможет, потому что каждого сейчас заботит только одно: как бы самому не струхнуть, не потерять уверенность в себе. Все они в этом деле были поодиночке, как четыре острова, плывущих за Барри по стоянке.

Она чувствовала себя очень неуверенно, ноги стали как веретена, ей казалось, что все смотрят и оценивают, как она одета, а сама она двигается неуклюже, как буратино. Она замедлила шаг, замечая каждый жест, каждый взгляд, каждое слово, брошенное группой ребят на ступеньках. От них веяло настороженностью, точно они готовы были наброситься на нее в любой мо -мент. Они шептались, прикрывая рты руками, смотрели на них, не мигая, подталкивали друг друга локтем. Элли догадывалась, о чем они говорят. Это он, ага. И его папаша с мамашей, а вот и сестра – ага, та самая.

Когда Том был на середине лестницы, Стейси показала на него пальцем. Прямо вот так взяла и ткнула, как будто он был в телевизоре и не мог ее видеть.

– Узнаешь? – сказала она подруге. – Теперь поняла, кто это?

Элли замерла как вкопанная, оглядела парковку, надеясь увидеть вооруженное подкрепление, что ли, – танки, что было бы неплохо, а еще батальоны солдат, стирающих любопытство с лиц автоматными очередями. Но ее желаниям не суждено было сбыться. Никто не явился на помощь.

Значит, придется притвориться, что речь не о ее семье. Большинство ребят были из колледжа Тома – она их вообще не знала, они не знали ее, и никогда больше не увидят после сегодняшнего дня, а если она не станет реагировать, им просто станет скучно. Надо просто пройти мимо, не так уж это и страшно. Том уже вошел в здание, Барри с отцом тоже – никто по дороге их не линчевал. Теперь вот и мама заходит, и вот она уже внутри – за исключением пары ухмылок, ничего не случилось.