Ты – рядом, и все прекрасно… (сборник)

Зима, зима нагрянет скоро,
Все чаще плачут небеса.
Пошли на приступ мухоморы —
Горит разбойная краса.
С ножом – как тать! – под дождик мелкий
Бреду на поиски опят.
Свернувшись, в дуплах дремлют белки,
Лисицы в норах сладко спят.
Стал молчаливым бор отныне,
И грусть разлита в тишине.
Бреду одна в лесной пустыне,
Кипенья лета жалко мне…
Но вот другое обаянье
Меня в другой берет полон.
То обаянье увяданья —
Осенний сон, осенний сон…

«До чего весною четки…»

До чего весною четки
Очертания дерев!
Две сороки,
Две трещотки
Тараторят, одурев
От слепящей шалой сини,
От смеющихся лучей.
Через камень,
Выгнув спину,
Гибко прыгает ручей.
…Можешь, милый,
Хмурить брови —
Обижаться все вольны.
Но ничто не остановит
Приближение весны.
Это значит, это значит —
Перечеркнут счет обид.
К солнцу, как веселый мячик,
Сердце пусть твое летит.
Там, в звенящем поднебесье,
Там, в пустыне голубой,
Только птицы,
Только песни,
Только мы вдвоем с тобой.

Воробьи

Едва затих состава гром,
Прорвался щебет, писк —
Откуда под землей,
В метро,
Вдруг воробьи взялись?
Откуда?
Скачут, мельтешат,
Беспечно, как в лесу,
И что-то в клювах малышам
Взъерошенным несут.
Змеиный корпус распластав,
От станции разбег
Берет очередной состав,
Безжалостен, как век.
Все на своем пути снесет…
Но весело над ним
Щебечет воробьиный взвод,
Как жизнь непобедим.

Армения в декабре Триптих

1

Этот город, что до слез меня потряс

Черными кругами возле глаз
Юных вдов, и мужеством сирот,
И достоинством, что нам недостает:
Всё мы плачемся, все кажется не так…
Был в мгновенье стерт с земли Спитак,
Погрузив Армению во мрак.
Замурованные заживо – молчат,
Кончился для них, должно быть, ад…
А старушечка (чем дышит – видит Бог),
У которой четверо в завалах,
«Ты не простудился бы, сынок!» —
Ласково спасателю сказала…

2

Не уснуть. На сердце тяжкий камень.

На душе невыносимый груз.
Замело Армению снегами —
И уже я в горы не прорвусь.
Не прорвусь в палатки продувные,
Чтоб людей измученных обнять…
Слышу, слышу ваши позывные:
«Помоги в беде, Россия-мать!»
Ты уже спасла кого сумела
В самый первый, самый страшный час.
Но должны мы этой ночью белой
Знать, что помнит Родина о нас.
Этой ночью, белой от метели,
Этой ночью, черной от тоски,
Как бы мы почувствовать хотели
Теплоту протянутой руки!

3

Бог войны громыхает,

Проходя Ереваном.
Смотрит Ленин на пушки
С выражением странным.
Как живется вам, танки,
В этой грустной столице? —
Зачехленные пушки,
Зачехленные лица.
Что, что все это значит?
Карабах… Сумгаит…
Площадь Ленина плачет
И зубами скрипит…

«Во второй половине двадцатого века…»