Ты слишком близко (СИ)

К отцу он пришел уже в более спокойном состоянии. Даже простое пребывание в клубе принесло Дамиру такой нужный сейчас выброс адреналина.

А того в крови было достаточно после того, как он увидел Марьяну в ресторане.

До сих пор при воспоминании вспыхивали отголоски тех чувств, который он испытал тогда. И это ему уж точно не прибавляло радости.

Дамир скрипнул зубами. Какого он бесился, кто бы ему сказал?!

Даже врач отца, с которым он ужинал, уточнил, все ли нормально. Он смог списать все на плохие новости и прогнозы, однако, уж самому-то себе признавался, что дело было сейчас в Марьяне, которая была там не одна.

С мужчиной.

Не с ним.

Твою мать, как же хотелось тогда подойти, схватить ее и прижать к себе, чтобы показать всем, и ей самой в частности, кому она принадлежит! Хотелось прикусить нижнюю губу, как бы клеймя, а затем смягчить это поцелуем… А потом и вовсе перейти к другим частям тела… Так, чтобы она осознала, что это он должен быть рядом, а не тот, кто на тот момент смотрел на Марьяну, сидел рядом и трогал ее.

И похер, что до этого он «своей» ее не считал. В тот самый момент, как он увидел, как руку Мары гладит другой, в глазах даже потемнело от бешенства. А кровь так и билась толчками, отдаваясь в висках и застилая глаза пеленой ярости.

Дамир в который раз зло чертыхнулся от того, что все еще думает об этом, а не о том, что ему лечащий врач сказал.

Однако, нет-нет, да и приходил на ум образ Мары. То, как она выглядела — ухожено, утонченно, стильно… И вновь в висках стучала злость, потому что не для него она так наряжалась.

— Дамир Игнатьевич? — открыла ему дверь женщина, которую он нанимал отцу в сиделки, выдергивая его из воспоминаний. — Я уже думала, вы не приедете.

— Задержался, Катя, — кратко бросил Дамир, заходя в квартиру. — Он не спит?

— Нет. Он … ждет.

Дамир на секунду замер.

— Вспомнил?

Катерина покачала головой, с грустью в глазах.

— Он ждет вас, думая, что вы со школы еще не пришли и опаздываете.

Дамир никак это не прокомментировал. Этого следовало ожидать. Привыкнуть надо было и уже давно. Альцгеймер не лечится. И стадии ремиссий, с «просветами» в сознании, когда больной человек все помнит ясно — редкость. Особенно на той стадии, на которой был Рысев Игнат.

А все равно противный, горький привкус во рту появился, когда потухла на секунду вспыхнувшая надежда.

Сглатывая, чтобы подавить этот мерзкий привкус, Дамир, больше не глядя на сиделку — выше среднего роста женщину лет сорока, слегка тучную, с собранными в пучок русыми волосами и голубыми глазами, пошел в комнату.

Отец сидел на единственном диване и смотрел телевизор. Только то, насколько отсутствующий был у него взгляд, давало понять, что мыслями он не здесь. Или же он просто не совсем вникал в фильм, который сейчас транслировался.

Дамир чуть пристальней всмотрелся в этого мужчину, который еще года четыре назад был бодрым пятидесяти пятилетним мужчиной, который мог дать фору любому человеку младше его лет на десять.

Сейчас он был уже стариком. Выцветший и какой-то затуманенный взгляд некогда зелено-карих глаз, седые волосы, немного одрябшая кожа… И это в неполные шестьдесят…

Дамир покачал головой, понимая, что сказанное сегодня доктором, что его состояние будет только ухудшаться, оправданы. Грудь словно сдавили тисками. И Дамир, не выдерживая давящей тишины, негромко заговорил:

— Здравствуй, пап.

Он пробыл у отца несколько часов. До поздней ночи Дам сидел рядом, пока мужчина не уснул. Только тогда и покинул квартиру.

Не имея сил оставаться на ночь. Это было слишком. Слишком горько. Слишком невыносимо. Просто… слишком, твою мать!

Вся квартира буквально кричала о том, что здесь витает болезнь.

Поэтому, даже несмотря на то, что на часах было давно за полночь, Дамир попрощался с сиделкой, которая клевала носом на кухне, и вышел оттуда. Ощущая, что задыхается в этих стенах. И нуждаясь в том, чтобы вдохнуть нормальный воздух.

Однако на улице он простоял еще полчаса. Временами заглядывая в окна, пока не погас свет, что значило, что Катя проверила отца, и сама, наконец, легла.

После этого Дамир быстро сел в машину и рванул с места, наплевав на превышение скорости.

Он желал зайти в свою квартиру, почувствовать «родные» стены и… да, провести в своей кровати еще одну бессонную ночь, вновь и вновь прокручивая варианты, как бы помочь отцу. И не находя таких — вновь беситься.

Зато он будет в помещении, где безнадежность не витает в воздухе, не забивается в легкие, перекрывая кислород.

Сжав зубы, Дамир прибавил газа.

Нет, пожалуй, и в свою квартиру ему не хотелось бы. Совершенно.

Бойцовский клуб? Нет, он уже закрыт, да и на вахте уже давно никого. И ключей с собой нет. Мужчина чертыхнулся, разозлившись на самого себя, что оставил их дома.

Мелькнула мысль заехать в «Интригу», где жизнь только начиналась и где можно было без проблем расслабиться. Только вот снял бы простой трах это напряжение, все больше и больше сдавливающее грудь? Отчего-то он знал ответ: «Нет». Алкоголь? Как вариант. Да только как ему с утра с делами справляться? И так сегодня день он провел «не у пульта» управления.