Ты слишком близко (СИ)

— Пожарку вызвали? — громко уточнил он у бармена, перекрикивая крики.

Тот кивнул:

— Да, сразу же.

— Тогда вон все отсюда! Не хватало вам тут травмы получить! — резко приказал Дамир.

И не поленился повторить это каждому. А когда убедился, что внизу никого, вспомнил о Марьяне.

Конечно, маловероятно, что она осталась наверху. И логичнее было бы идти на улицу, искать ее там. Но… вдруг все-таки не услышала шума, не почувствовала запаха? Он ведь не сразу понял, что к чему.

И что-то ему будто подсказывало, что она сейчас не на улице. Тянуло его наверх — и все тут.

А дыма, кстати, становилась все больше. И дышать было все труднее. Поэтому, не медля, Дамир рванул наверх.

Мара проснулась резко от звука распахнувшейся двери.

И тут же закашлялась, не понимая, отчего трудно дышать и почему в помещении дымка.

— Твою мать! — выругался Дамир, когда разглядел ее, пытающуюся стряхнуть с себя сон полностью.

Марьяна проследила, как он подбежал, дернул ее вверх, заставив встать. И тут же подтолкнул в сторону двери.

— Что?..

— Пожар. Давай, милая, быстрее.

Марьяна толком и запаниковать-то не успела, как уже очутилась внизу. А вот тут-то и накрыло ее осознание.

Все кругом горело. Что-то трещало, ломалось. Едкий дым лез в глаза, горло, нос. Не разглядеть было толком ничего. И жар… непередаваемый, страшный, заставляющий терять разум.

Как пройти к выходу — она не представляла. Там, на пути, тоже что-то горело.

— Давай к черному входу! — дернул за руку ее Дамир, кашляя, как и она, но приводя тем самым в чувства, помогая сбросить и действием и голосом оцепенение.

Марьяна молча следовала, как на буксире за ним. Мыслей внятных все еще отчего-то не было, и хорошо, что за них двоих сейчас соображал именно он.

Когда сзади что-то упало, создавая ужасный грохот, Дамир фактически побежал, предварительно мимолетно прижав ее к себе, словно стремясь защитить. Хоть как-то обдумать все происходящее времени не было. Вообще ничего не могла она сказать, да и Дамир рванулся на выход, все также не выпуская ее запястья, теперь еще крепче, до синяков, сжимая его. Но Мара вновь и не думала возмущаться. Не до нежностей сейчас было…

Первый глоток свежего воздуха заставил ее вновь закашляться. А Дамир, не обращая внимания ни на что, отводил ее от здания все дальше, направляясь в сторону, откуда слышны были завывания сирены подъехавших машин пожарной.

— Что это было? — выдохнула женщина, когда они остановились.

Дамир, собравшийся было отойти, коротко глянул на нее.

— Сначала была мысль о несчастном случае. Теперь же склоняюсь к поджогу.

Она нахмурилась.

— Почему?

— Пожарная сигнализация не сработала. Или повредилась… или ее испортили.

Марьяна сглотнула, чувствуя першение. Дамир явно заметил это и скомандовал.

— Вон скорая, бегом туда!

— Но…

— Сейчас же Мара!

Почему-то спорить не хотелось, не было желания даже намекать, чтобы он ей не командовал, ведь Дамир ей никто. Вместо этого неожиданно для себя, Марьяна только кивнула и спросила:

— А ты?

— Я нормально.

И вдруг — Марьяна не ожидала этого — он шагнул к ней, крепко, до хруста сжав в объятиях.

— Господи…Ты цела!.. — и, не давая ей шанса ответить, пискнуть даже, впился в губы требовательным поцелуем.

В нем не было страсти как таковой, но была нужда. Словно он выплескивал адреналин, словно убеждался, что она жива, цела. И Мара это четко понимала в тот момент. И, наверное, от всего этого, из-за пережитого, от накатывающего понимания того, что если бы не он, то…

В общем, она не смогла вырваться, оттолкнуть, прервать это безумство. Столбом стояла, принимая поцелуй, но и не отвечая. А ему этого будто бы и не нужно было. Тем более, что этот странный поцелуй быстро закончился.

— Иди, — хрипло шепнул он, когда оторвался от ее губ, давая вдохнуть так недостающего воздуха.

И Марьяна после недолгой паузы, как сомнамбула, пошла к маячившим впереди медикам, ощущая спиной его взгляд.

Мыслей в голове не было вообще. А от эмоций ее, кажется, начало трясти, тоже мешая думать ясно.

* * * * *

Дамир не отпускал дверной звонок, точно зная, что Марьяна дома. Догадывался он и о том, что его не хотят видеть и впускать в квартиру.

Только вот его не устраивало это. Нужно, необходимо было ему убедиться, что Мара в порядке.

Поэтому и приехал к ней, как только закончилась вся канитель с возгоранием. Которое, кстати, как ему сказали, все-таки было подстроено. И ему, по идее, нужно было сейчас активно думать, кому он дорогу-то перешел, да только не отпускало беспокойство. Все внутри требовало, чтобы он к Марьяне приехал, увидел ее…

Она все-таки открыла. Рассеянная, явно уставшая, но безумно домашняя и… родная. Несмотря ни на что, Дамир в который раз четко понял — действительно она для него — родная. Его.

Пусть она так вовсе не думает. Может даже для нее он — никто.

А вот эта девушка, стоящая без макияжа, в запомнившемся ему халатике, кусающая губы, она… была всем для него.

Дамир резко сделал шаг, оттесняя ее в квартиру. И нарушил молчание первым, хрипло прошептав:

— Не стой на пороге, простынешь.

Марьяна хмыкнула.

— Дамир, я устала, — только лишь заметила, намекая, чтобы он уходил.