Ты снова моя

– Ты хочешь, чтобы Гриша тебя убил там или что? – уже начинаю злиться.

– Я буду ждать, когда он уйдёт из дома, быстро соберу всё необходимое и вернусь…

– Так, всё! – прерываю её бред. – Завтра, карта, магазины, и разговор окончен. Поняла?

– Угу, – поджимает губы, скрывая улыбку.

– Что? – спрашиваю, смотря в затуманенные глаза.

– Ты такой сексуальный, когда злишься, – проговаривает и проводит пальчиками по моему животу, проникая под полотенце.

– Да ты у нас шалунья, – произношу, впиваясь руками в её бёдра.

– Не здесь, – останавливает, когда я поднимаю подол платья.

– Как скажешь, – подхватываю её на руки и несу в ванную.

Надо завтра другой номер снять, этот на троих мал будет.

– Только тихо, – шепчет, когда я закрываю за собой дверь.

– Не обещаю, – усаживаю её на тумбу и срываю с себя полотенце. – А, кстати, – начинаю, вспомнив кое-что и избавляя её от этой тряпки. – Купи в аптеке таблетки эти, чтобы ребёнка не заделать.

– Не надо таблетки, – отвечает, помогая мне её раздеть. – Детей не будет.

– В смысле? – застываю.

Я так-то молодой, и одним сыном отделаться не хочу. К тому же, я пропустил десять лет его жизни, хотелось бы почувствовать все прелести отцовства с самого начала.

– Я не хотела забеременеть от Гриши и сделала… – я задерживаю дыхание, готовясь к худшему.

Катя держит паузу, словно специально маринует меня. Выпускаю её из объятий и отхожу на шаг назад, внимательно смотря на эту женщину.

– Кать? – обращаюсь к ней в ожидании ответа, уже готовый услышать худшее.

– Уколы делаю, четыре раза в год, – ровным голосом, а я всё ещё стою, потому что мало что в этом понимаю.

– Что ещё за уколы? Детей вообще иметь не можешь? – уточняю, стараясь держать себя в руках.

– Могу, конечно, ты чего, – улыбается, а меня что-то пока не тянет на веселье. – Последний сделала недавно, так что пару месяцев получается не могу…

– А если не делать эти уколы? – прищуриваюсь я.

– То можно забеременеть, – проговаривает, и я выдыхаю с облегчением.

– Зачем так пугать? – качаю головой и возвращаюсь к её телу.

– Ты хочешь ещё детей? – дрогнувшим голосом спрашивает, пока я целую её шею.

– Конечно, уж больно процесс их зачатия мне нравится, – отвечаю в перерывах между поцелуями, спускаясь к груди.

– Сумасшедший, – хихикает над головой, выгибаясь мне навстречу.

Яйца скоро взорвутся от напряжения, и я решаю оставить долгую прелюдию на потом. Раздвигаю ноги Катьки максимально широко, отодвигаю трусики и рывком заполняю её собой, едва удерживаясь на ногах от свалившегося на меня кайфа. С губ Кати срывается рваный стон, который я тут же заглушаю поцелуем, и, прижав её к себе, начинаю двигаться, постепенно ускоряя темп.

– Тише, – шепчу, когда Катя стонет слишком громко. – Прикуси губу, – говорю, и она подчиняется, заглушая свои крики.

Заставляю её лечь на спину и, впившись пальцами в её талию, особо рвано, резкими толчками насаживаю её на свой член всё глубже и глубже.

Неописуемые ощущения испытываю только с ней одной. Каждый раз как первый, как познавать снова и снова, что такое секс. Столько баб перетрахал за это время, но только от неё у меня крышу рвёт. Хочу её всегда, везде, вот такую красивую, потную, с закатанными глазами от удовольствия, которое я ей дарю.

Когда тело подо мной напрягается, а член сжимают нежные стенки её лона, словно железными тисками, у меня зубы сводит. По позвоночнику ток пробегает каждый раз, когда она так вкусно кончает. И стоит ей содрогнуться в оргазме, как меня тоже накрывает. Словно огромная морская волна, которая заглатывает сёрфера.

Пару минут мы не двигаемся, я перевожу дыхание, упав лбом на влажную грудь, слышу громкий стук своего сердца в ушах и рваные вздохи Кати.

– Мне нужно в душ, – проговаривает она, и я с неохотой выпрямляюсь, поднимая её за собой.

Быстро сполоснувшись, я наматываю полотенце обратно на бёдра и оставляю Катю принять душ. Если останусь, трахну её ещё раз, но она и так вымоталась за сегодня.

– Что ты маме сделал? – раздаётся детский голос, и я застываю на месте.

– Что? – непонимающе смотрю на Егора в полутьме гостиной.

– Ты маму обидел? – повторяет свой вопрос, сжимая кулачки.

Начинаю понимать, в чём дело, и, бросив мимолётный взгляд на дверь ванной комнаты, едва сдерживаюсь, чтобы не рассмеяться.

– Нет, конечно, я ведь обещал, – прокашлявшись, начинаю, но что говорить дальше, я понятия не имею.

«Сынок, я просто трахнул твою мать на тумбе, ничего плохого»

– Егор… – начинаю, но тут же замолкаю. Ну вот что ему сказать, он взрослый, но не настолько. – Мама просто поскользнулась, встать не могла, а я помог, – выговариваю и выдыхаю.

– Точно? – хмурится ребёнок.

– Конечно, – киваю я. – Вот выйдет из душа, и сам спросишь, – говорю больше для того, чтобы он убедился.

– Хорошо, – вместо «ладно, верю», он прыгает на диван и принимается ждать.

М-да уж, анекдотичная ситуация.