Ты со мной пожизненно

Я сидела и просто смотрела ему вслед, плохо понимая, что вообще происходит вокруг меня. Рэду казался мне серьезным и непробиваемым оборотнем. Но у племянницы Вила получилось вывести его из себя всего парой фраз. Он остро реагировал на ее слова. А девчонка, точно не понимая этого, или не замечая, продолжала говорить. Я успела заметить, что она довольно языкастая особа. Но, несмотря на это, точно не желала никому зла. По крайней мере, не этому коту.

— Ешь, Касс, — вывел меня из задумчивости голос супруга. — А то ты вчера вечером почти ничего не ела. Все меня пыталась накормить.

Возразить не успела. Слово взяла Илина:

— Видела я, как она тебя кормила, — хмыкнула рыжая заноза. — Чего там, все, кто находились в зале, видели. Особенно это задело твою бывшую. Ох как она лютовала.

— В чем это проявилось? — сразу насторожился Фораст.

— В парочке разорванных в клочья салфеток, — тут же отчиталась его родственница. — Ты бы это видел! Я прямо наслаждалась.

— Язва рыжая, — беззлобно поддразнил кошку Вильям.

— Мур, — сорвалось с губ оборотницы.

— Все матери расскажу, — пригрозил мужчина.

— Ябеда.

Эта легкая перепалка помогла хотя бы немного расслабиться. Я переключила свое внимание на их странный диалог. Где-то поблизости притаился маньяк, а они разговаривают между собой, словно ничего не происходит. С другой стороны, а как они должны были себя повести? Запереться в бункере и не вылезать, пока маньяк сам не протянет лапы? У него еще, по всему выходит, помощники есть. Быстрее от голода умрешь, чем, убедившись в своей полной безопасности, выберешься на свободу.

— О, а чем это у нас тут вкусненьким пахнет? — поинтересовался влетевший на кухню Сизэр. Он шумно втянул носом воздух, облизнулся, прикрыл в блаженстве глаза. — Черт, Илина, накладывай, да побольше. Я после дежурства голодный, словно волк. Или медведь. В принципе, без разницы.

— Садись, — миролюбиво проговорила девушка, указывая рукой на стол, за которым, кроме меня и Фораста, никто пока больше не сидел.

— Слушаюсь и повинуюсь, — отвесив шутовской поклон, выпалил кот, падая на соседний со мной стул. На нем еще недавно сидел Рэду.

С приходом этого кота тяжелая атмосфера на кухне как-то разом испарилась. Наверное, это было связано с тем, что оборотень болтал без умолку. Потом еще Думитру на запахи пришел. И стало еще веселее. Если такое выражение было уместно в связи с последними, не очень радостными событиями.

Потом, когда все, что наготовила оборотница, было съедено, мы с Вилом, как-то неожиданно для меня, остались на кухне одни. Сизэр, сославшись на проверку ближайшей территории, слинял первым. За ним последовал и Думитру. Илина же еще какое-то время крутилась поблизости, убирая со стола и моя посуду. Я вызвалась ей помочь, но девушка отмахнулась от моего предложения, сказав, что вполне в состоянии справиться самостоятельно. Настаивать я не стала. Видела, что такой нехитрой работой она пытается занять не только время, что ей придется провести в берлоге, но и свои мысли. В итоге и кошка ушла к себе. Я тоже порывалась, но Вил остановил, пригвоздив к стулу тяжелым, ничего хорошего не обещающим взглядом. Наконец, я не выдержала тягостного молчания и заговорила первой:

— В чем дело? Почему ты так на меня смотришь?

Говорила это спокойным голосом. Внутри же переживала настоящий шторм из эмоций. Страх, непонимание, беспокойство, надежда, которую я уже и не чаяла встретить на своем пути.

— Как «так»? — хрипловато заговорил бывший начальник, а ныне почти законный муж. Почти, потому что по законам людей мы женаты не были. В общем, я опять повторяюсь.

— Вот так, — нервно передернула плечами. — Будто голову открутить хочешь.

— Прости, — неожиданно зло выдавил из себя оборотень. — Сейчас рысь снова хочет тебе навредить. Я сдерживаю свою вторую суть.

— Не проще тогда распрощаться на ближайшее время? — говоря это, я испытывала раздражение уже к самой себе. Чего-чего, но я не хотела, чтобы этот оборотень покидал берлогу. Мало ли, что ждет его там, за стенами дома. И меня, если его не окажется рядом.

— Не проще, — это сказали нехотя. Будто Фораст не хотел рассказывать всего, что с ним происходит. Словно он… боялся моей реакции? Неужели думает, что я, как самая последняя трусиха, запрусь в выделенной мне комнате, сяду в самый дальний угол и буду трястись со страху? Если так, то я могла разочаровать мужчину. Никуда прятаться и уж тем более забиваться я не собиралась. И вообще, ему меня еще всю жизнь терпеть. Сам виноват. — Я все равно скоро уеду. И не знаю пока, когда вернусь.

— В смысле? — а вот эти его слова мня напрягли. Это насколько он собирается оставить нас с Илиной здесь? И почему я слышу неуверенность в его голосе? Будто он и сам не знает, вернется ли вообще. — Фораст, не пугай меня! — это было произнесено надрывно. Не хватало еще до истерики скатиться.

— Не накручивай себя почем зря, — отмахнулся от моих слов мужчина. — Я не прощаюсь.

— Лжешь, — прошипела, вскакивая со своего места. — От и до — наглая ложь!