Ты создана для этого

Я попыталась вспомнить, что Фрэнк написала в своем письме, но не смогла. Быстро взглянула на часы.

– Мне нужно идти, – сказала я.

Ларс поймал мое запястье:

– Подождите. Дайте мне номер вашего телефона.

Он вытащил из кармана свой мобильный и вбил цифры, которые я продиктовала.

Я улыбнулась.

Победа!

Было уже поздно, и я должна была поспешить в универмаг на улице Дроттнинггатан. Мне нужно было снова превратиться в Мерри. В отделе товаров для малышей я набрала ворох одежды и повесила на руку. Футболки, миниатюрные брючки чинос, шортики карго с динозавриками на карманах, крошечные спортивные штаны и пижамные брючки.

Прозвенел телефон, и у меня упало сердце.

– Где ты? – спросил Сэм. – Я думал, что ты к этому времени уже вернешься. – В его голосе звучало раздражение.

Мне пришлось оправдываться:

– Я долго искала нужный магазин. Ты же знаешь, я так плохо ориентируюсь в городе.

– Ладно, возвращайся быстрее, – буркнул он.

– Хорошо, Сэм, – сказала я, еще раз извинившись, прежде чем отключить телефон.

Я заплатила за покупки и заскочила в дамскую комнату. Смочила бумажное полотенце и стерла остатки своего макияжа, стоя перед зеркалом под белым ярким светильником. Было слышно, как в одной из кабинок рвало женщину. Наверно, пищевое расстройство, подумала я, хотя причина могла быть и другой.

* * *

Я направилась к машине и поняла, что действительно заблудилась среди мощеных переулков, оформленных со вкусом фронтонов магазинов, причудливых бутиков, антикварных магазинов, слившихся в однообразную смазанную картину: безупречно чистые улицы, вежливые прохожие, слишком организованный поток пешеходов и транспорта. Пьянящее ощущение свободы, ранее охватившее меня, отступило. Грудь сдавило, улицы сужались вокруг меня до своих обычных размеров. Я почувствовала, как за мной захлопнулась клетка. Я не хочу расстраивать Сэма. Всякий раз, когда он считает, что я делаю что-то не так, меня переполняет ужас.

Наконец я нашла стоянку. На входе старая цыганка просила милостыню. Она цыкнула зубом и погрозила мне пальцем. Словно ведьма, насылающая проклятие.

Я очень быстро доехала домой. Как только вернулась, Сэм вручил мне ребенка.

– Он голодный. И его надо искупать.

Муж даже не поцеловал меня.

Я посмотрела на телефон и увидела сообщение от Ларса. Сразу удалила его и занялась ребенком.

Сэм

Сегодня утром пришло письмо от парней из Уппсалы. Они наняли другого режиссера для рекламы шипованных шин. Гребаные придурки. Черт возьми, я был лучшим на курсе, получил диплом с отличием. Гранты, стипендии, должности. А теперь что?

Все в порядке. Я своего добьюсь. Не сдамся. Буду продолжать.

Из студии услышал хныканье Конора. Несколько дней подряд он не переставал капризничать.

– У него режутся зубы, – объяснила Мерри, уверяя, что все нормально. Она прочитала об этом в книге для родителей, которую я ей купил.

– Давай отправимся на долгую прогулку, – предложил я.

Хочу, чтобы Мерри делала как можно больше физических упражнений и держала себя в тонусе. Ей надо сбросить лишние килограммы, которые она набрала во время беременности. Нужно просто приучить себя к дисциплине, вот и все, обычно говорю я.

Я усадил Кона в рюкзак, который водрузил себе на плечи. Мерри надела на голову ребенка панамку и смазала его солнцезащитным кремом, а заодно и мою шею, чтобы та не обгорела.

Мы заперли за собой дверь и пошли по лесной тропинке вдоль заповедника. День был теплым, но не жарким. Тишину нарушало лишь жужжание насекомых и щебетанье птиц.

– Пот пойдет нам только на пользу, – сказал я, выбрав для прогулки один из самых трудных маршрутов.

Мерри шла позади нас. Я слышал ее тяжелое дыхание.

– Как здесь красиво, – сказал я. – Летом здесь просто потрясающе.

Мерри промолчала.

– Дорогая?

– Сэм, я постоянно это твержу, разве не так? Это красиво. Это чудесно. Это изумительно.

– Господи Иисусе! – воскликнул я. – Надеюсь, ты не забеременела в этом месяце.

– Что?

– Расслабься, – произнес я, – я шучу. Очевидно, ты испытываешь тяжелый предменструальный синдром, правда? Просто у тебя дурное настроение. Гормоны играют, – со смехом добавил я. – Вы, женщины, такие впечатлительные. И при этом считаете, что можете править миром.

Я продолжил путь, оставив Мерри наедине с терзавшими ее мыслями. Не хочу потакать таким ее настроениям. Да она и сама знает, что мне это не нравится.

Утро вторника, а я гуляю с ребенком в рюкзаке за спиной. Вот такая теперь у меня жизнь в Швеции. Транскультурация. Это – антропологический термин. Он означает процесс адаптации эмигрантов к новым условиям жизни и, в частности, к культурным традициям.

Профессор. Я любил, когда меня так называли. Но здесь это звание не имеет ни малейшего значения. Эй, профессор Херли, а не хотите ли направить камеру на шипованные шины?

Конор начал хныкать, и я остановился, чтобы взглянуть на него.

Мокрый от пота он стянул с головы панамку. Подошла Мерри.

– Ему жарко, – сказал я.

– С ним все в порядке, – ответила Мерри, – просто хочет пить.

Она дала ему бутылочку, и тот сразу высосал из нее всю воду. Жена смочила тряпочку и положила ему на шею, чтобы охладить кожу.