Ты только для меня

– Началось, – закатил глаза Грозовский. – Все-таки ты – бесячая Чебурашка! – выдал он, беря меня за подбородок и заставляя поднять голову. – И плакса, – закончил Дэн, видя слезы в моих глазах.

А потом наклонился ниже и захватил в плен мои губы, одаривая жарким поцелуем. Целовал с такой страстью и напором, что у меня выветрились из головы все мысли, а тело обмякло в его руках. Я закинула руки ему на плечи, притягивая ближе к себе, провела пальцами по затылку, сходя с ума от его прикосновений.

Но дальше поцелуя зайти нам не удалось. За дверью послышались голоса, и Дэн недовольно проворчал, оторвавшись от моих губ:

– Надо срочно решать проблемы. Никакой возможности побыть вдвоем!

Я горько улыбнулась, прикрыв глаза. Как бы мне хотелось, чтобы все происходящее оказалось страшным сном! Я бы проснулась на плече Дэна и пошла готовить ему завтрак, не думая о том, что будет с нами завтра.

– Я пошел. Будь хорошей девочкой. Мальчиков не задирай, язви, но в меру, – напутствовал меня Дэн.

Я не могла не улыбнуться. Грозовский снова меня поцеловал и быстро ушел. А я обессиленно опустилась на постель и обняла себя руками, сдерживая слезы. Уставилась в стену. Руки сами вытащили из-под кофты папин подарок, и я сильно сжала его в ладони.

Папочка, если ты меня слышишь там, наверху, попроси, у кого следует, за Дэна! Я не выдержу, если с ним что-нибудь случится из-за меня!

Словно в ответ на мою просьбу, когда я сжала амулет чуть сильнее и, видимо, надавила на невидимую кнопку, из его недр прямо мне колени выпала крохотная карта памяти…

Глава 22

Я резко открыла глаза. Сердце колотилось в горле, а спина покрылась холодным липким потом. Мне снился кошмар. Во сне я видела, как Марат хладнокровно убивает Дэна, стреляя ему в затылок.

Перевернулась на бок, прижав колени к груди, и прикрыла глаза, ожидая, пока дыхание восстановится.

Я так больше не могла!

Мы жили в загородном доме уже три недели. Три недели полной изоляции, без связи с Дэном и внешним миром. Пообщаться с Грозовским мне удалось только однажды, когда он позвонил Саше. И всего лишь пару минут. Дэн заверил, что все хорошо, и отключился!

А я осталась наедине со своими сомнениями и страхами.

За все это время так и не нашла, где можно было бы посмотреть содержимое карты памяти. И пока остерегалась кому-либо говорить о папином сюрпризе. Даже своей семье. Сама не знала, почему, но была уверена, что лучше молчать. Долго разбиралась с амулетом, с трудом нашла то место, куда нужно нажимать, чтобы тайник открылся. И снова спрятала карту памяти в недра амулета, решив, что расскажу Дэну только после того, как сама узнаю об ее содержимом.

С нами все время находились Макс и Саша. И если Саша был веселым и компанейским парнем с хорошим чувством юмора, то Макс свое прозвище получил не зря. За все время пребывания он вымолвил едва ли три предложения!

Хотя я не могла не признать, что именно Макса побаивался наш Лешик. Ему достаточно было просто взглянуть на племянника, и Алексей сразу становился очень послушным и покладистым ребенком. Ровно до момента, когда Макс удалялся из поля зрения.

Мы пытались разговаривать с Лешиком, объяснять происходящее, но тот не желал слышать правду. Он хотел увидеться с отцом.

Карина часто плакала от бессилия, мама принимала лекарства для нормализации давления, а я просто скрипела зубами и в паре с Сашей уматывала племянника физическими нагрузками. Мы лепили снеговиков, занимались зарядкой. Саша даже показал азы боевых искусств, которые пришлось осваивать и нам с Кариной.

Но в этом был свой плюс. Потому что я не знала, куда себя деть от беспокойства. Слишком сильно переживала за Дэна. Слишком винила себя в случившемся. И мучилась неизвестностью. И, пожалуй, неизвестность давила сильнее всего.

Теперь еще и ночные кошмары…

Было раннее утро, за окном только занимался рассвет. Я горько вздохнула и отправилась в ванную, точно зная, что больше не усну. Привычно не замечая темные круги под глазами, умылась, привела себя в порядок и вернулась в комнату, чтобы переодеться.

А на пороге была буквально сметена вихрем по имени Дэн, который тут же сгреб в медвежьи объятия и, не дав и слова молвить, накинулся на мои губы в жадном поцелуе.

Сердце забилось так, что казалось, вот-вот выскочит. Я радостно взвизгнула, обнимая Дэна за шею, и прижалась к нему всем телом. Прикрыла глаза, сходя с ума от его близости, сдаваясь под его напором, задыхаясь от невероятной остроты ощущений.

Дэн оторвался от моих губ, резкими рваными движениями стянув с себя толстовку, бросил ее на пол, протянул ладони, и спустя мгновение там же лежала и моя пижамная кофта.

Грозовский приподнял меня за бедра, укладывая на постель, и навалился сверху, жадными поцелуями покрывая мое тело и одновременно стягивая с меня брюки и белье.

Я опустила руки, неловко пытаясь расстегнуть ремень на его джинсах.

– Сам! – прорычал Дэн в ответ на мои жалкие потуги.

Тело горело огнем, сил ждать не было, хотелось поскорее утонуть в его объятиях, хотелось чувствовать его прикосновения, зная, что это не сон.