Ты только попроси. Или дай мне уйти

– Грациэла… говорю тебе, этот мужчина просто сохнет по тебе.

– Матерь бо-о-о-о-ожья, – шепчет она, покраснев по самые уши.

Декстер снова смотрит на нас. Я ему подмигиваю. Бедняга, если бы он знал, о чем мы болтаем! Он отвечает мне улыбкой и отворачивается.

– Ах, Грациэла, а еще говорят, что мы, женщины, чудачки. Но ведь мужчины куда похлеще. – Мы хохочем. – Уверена, ты нравишься Декстеру так же, как и он тебе. А так резко отреагировал он лишь потому, что ты сделала очень скромную попытку. Что действительно ясно, так это то, что ты ему интересна, и он доказывает это своим поведением.

– Ай, Джудит… Не говори мне этого – мне становится плохо.

Мы смеемся, а я, закрываясь руками, говорю:

– Плохо тебе станет, когда мы приедем в Херес и мои друзья хорошенько тебя встряхнут.

Наш приезд в Херес – просто бомба.

Отец хочет встретить нас в аэропорту, но Эрик уже все устроил, и какой-то мужчина вручает нам ключи от восьмиместного «Мицубиси Монтеро» – точно такого же, как у нас в Германии.

К моему удивлению, Эрик говорит:

– Я купил его для тех случаев, когда мы будем приезжать в Херес. Ты не против?

Обалдев от услышанного, я киваю и улыбаюсь до ушей. Эрик – настоящий управляющий, ему нравится командовать.

По пути в Херес мы весело болтаем. Когда подъезжаем к дому, который подарил мне Эрик, я вижу вывеску: «Вилла Смугляночка». Меня разрывает от хохота. Муженек тем временем лишь мило улыбается, наслаждаясь тем, что ему удалось меня рассмешить.

Я дарю ему поцелуй, и он с упоением его принимает.

Затем Эрик достает из бардачка пульт от черных решетчатых ворот. С моего лица не сходит улыбка. Обожаю его сюрпризы. И совсем уж волнение накрывает меня, когда вижу, что участок вокруг дома очень ухожен.

Эрик сообщает, что попросил отца нанять кого-то, кто привел бы в порядок приусадебный участок, пока нас нет.

Когда он останавливает машину, я первая из нее выскакиваю. Вне себя от счастья, обращаюсь к своим гостям:

– Добро пожаловать в наш хересский очаг!

Войдя в дом, я тут же звоню отцу и сообщаю, что через час мы будем у него. Он радостно отвечает, что уже приготовил для нас кое-что к ужину и с нетерпением ждет вместе с моей сестрой и девочками.

Как хозяйка «Виллы Смугляночки» я быстро организую размещение гостей по комнатам. Здесь хватит места для всех. Через час, когда все освежились в душе, мы садимся в «Мицубиси» и едем домой к моему отцу.

Мне так хочется его увидеть!

Когда мы паркуем машину, я с волнением наблюдаю, как навстречу нам бегут Флин и Лус.

Дети мои!

Едва Эрик успевает заглушить мотор, я открываю дверь и выхожу. Они бросаются ко мне, и я, без ума от счастья, заключаю их в объятия, а моя племянница, переполненная эмоциями, кричит:

– Те-о-о-о-отушка! Те-о-о-о-отушка, а что ты мне привезла?

– А мне? – спрашивает Флин.

Вот неугомонные!

Не в силах сердиться на детей, я расцеловываю их и отвечаю:

– Целую кучу подарков. А теперь поздоровайтесь и…

Но тут Флин бросается в объятия к дяде Эрику, и я с упоением наблюдаю их большую любовь друг к другу. Вдруг моя племянница, еще более неотесанная, чем мастодонт, налетает на них бомбочкой. Эрик теряет равновесие, и они падают враскорячку посреди улицы.

Декстер и вся компания смеются. А Эрик, улыбаясь, поворачивается ко мне и говорит:

– Джуд, любимая, помоги мне!

Я тут же подхожу к нему. Эрик протягивает мне руку, беру ее, а он, бесстыжая морда, дергает меня, и я тоже оказываюсь на земле рядом с ним и детьми. Непринужденность, любовь и радость – вот что он дает мне почувствовать!

Когда мы отходим от этого забавного происшествия и наконец поднимаемся с земли, к нам подходит отец и говорит мне, раскрывая объятия:

– Как поживает моя смугляночка?

Я бегу к нему.

Обнимаю его…

Обожаю его…

Я безумно люблю своего отца. Растроганная его выражением лица, отвечаю:

– Очень хорошо, папочка. Я счастлива и по уши влюблена в одного упрямца.

Подходит Эрик и, протягивая руку отцу, а затем обнимая его, представляет ему Декстера, Грациэлу и Хуана Альберто.

Поприветствовав соседей, которые любезно вышли нас встретить, мы заходим в дом, и я спрашиваю:

– Папа, а где Ракель?

– Должна уже заканчивать купать Лусию, милая моя. Ты встретишь ее у себя в комнате.

Я с нетерпением захожу в свою бывшую комнату, и мое лицо расплывается в улыбке. Сестра как раз ухаживает за малышкой на пеленальном столике, ей чуть больше месяца. Тихонько подхожу к Ракель и, обнимая ее сзади и вдыхая ее аромат, шепчу:

– Приве-э-э-э-э-эт.

От нее не дождешься тихой радости. Она разворачивается ко мне и пищит:

– Бу-у-у-у-лочка!..

Вне себя от радости, мы обнимаемся и целуемся. Нам нужно столько друг другу рассказать, что мы говорим впопыхах без остановки до тех пор, пока маленькая Лусия не издает какой-то звук. Мы обе поворачиваемся к ней.

– Мамочки-и-и-и, как же выросла эта манюня!

Ракель кивает и, сюсюкая, пощипывает малышку за щечку:

– Это потому, что она – прожорливое брюшко, да-а-а-а-а? Да, манюня-лапу-у-у-у-уня?

Растроганная этой картиной, подхожу ближе к малышке, чмокаю ее, вдыхаю аромат детского масла Nenuco и говорю таким же сладким тоном: