Ты, только ты

Фэб уже нарушила в этот день свой обычный пост, проглотив шоколадный эклер, и, раз ступив на греховный путь, решила и дальше катиться по наклонной плоскости.

Дэн занял место во главе кухонного стола и, пока его дамы лакомились пиццей, расспрашивал Молли о школе. Без каких-либо понуканий она без умолку щебетала о своей новой подруге Лиззи, без всяких усилий выкладывая ему всю информацию, которую Фэб приходилось чуть ли не вытягивать из нее в течение нескольких дней.

Молли приканчивала уже второй кусок пиццы.

— И догадайтесь, что еще? Миссис Геновиз, наша соседка, наняла меня в качестве няни для своих мальчиков-близнецов на несколько часов после школы по вторникам и пятницам. Им по три с половиной года, и они очень умные, но она говорит, что иногда ей нужен отдых, потому что они доводят ее до изнеможения. Она платит мне три доллара в час.

Фэб положила вилку на стол.

— Ты ничего подобного мне не рассказывала. Выражение лица Молли стало упрямым.

— Я посоветовалась с Пэг, и она сказала, что я могла бы взяться за это. Я надеюсь, ты не собираешься мне запретить.

— Нет. Я думаю, это будет хорошим опытом для тебя. Я просто жалею, что ты не нашла нужным хотя бы известить меня об этом.

Дэн слышал их перепалку, но никак не отреагировал на нее.

Через полчаса он стал откланиваться, весело подмигнул Молли, и Фэб пошла проводить его до двери. Как она и предполагала, он возвращался в комплекс «Звезд», на полуночное заседание, посвященное окончательной разработке плана следующей игры.

Он уже взялся за ручку двери, но заколебался и повернулся к ней:

— Фэб, я не говорю, что ты была права во всем, о чем мы говорили сегодня, и мне определенно не нравится тот путь, каким ты идешь, но я собираюсь обдумать то, что ты сказала.

— Вполне справедливо.

— В обмен на это я хочу, чтобы ты открыто говорила мне обо всем, что у тебя возникнет в отношении моего метода тренировок.

— Надо ли мне прихватывать с собой телохранителя или заряженного пистолета будет достаточно? Он вздохнул и опустил руку.

— Ты действительно начинаешь доставать меня. Я не знаю, откуда у тебя сложилось представление, что со мной трудно. Я самый здравомыслящий человек в мире.

— Рада слышать это, так как у меня есть еще кое-что, о чем мне хотелось бы подискутировать с тобой. Мне бы хотелось, чтобы ты подержал Джима Байдерота на скамье, чтобы его дублер мог получить немного игрового времени.

Он взорвался:

— Что? Из всех глупостей это самая ослиная. Выражение лица Фэб остановило его. Она подняла бровь и усмехнулась:

— Просто проверка.

Он смерил ее откровенно оценивающим взглядом, а затем проговорил вкрадчивым шепотом, от которого она затрепетала до кончиков ногтей:

— Маленькие девочки, которые разгуливают возле опасной зоны, могут действительно попасть в беду.

Он прикоснулся к ее губам быстрым поцелуем, открыл дверь и исчез в ночной тьме.

Устроившись за рулем, он уже жалел и о поцелуе, и о своих последних словах. Ведь он так хорошо все обдумал. Никогда больше — вот его лозунг в отношении Фэб. Он наконец принял решение, как будет дальше поддерживать с ней контакт, и флирт не был пунктом этой программы.

Он провел оставшуюся часть пути из Ньюарка, пытаясь разобраться в себе. Как можно дарить ласки Фэб, когда он ухаживает за Шэрон? Он так сильно хотел Фэб, что пробовал даже убедить себя в возможности короткой интрижки с ней, но еще до приземления самолета понял, что не сможет поступить подобным образом. Его будущее с Шэрон было слишком важно для него, чтобы разрушить столь тщательно возводимое здание в угоду своей плотской несдержанности.

Они отобедали с Шэрон на прошлой неделе, и он еще больше упрочился в мысли, что она является той самой женщиной, на которой ему нужно жениться. Она слегка побаивалась его, но этого и следовало ожидать; она расслабится со временем, когда он привезет ее домой. Он быстро поцеловал ее на прощание у дверей ее дома, и это было все. Где-то подсознательно у него сложилось мнение, что он и Шэрон не смогли бы заниматься любовью до брачной ночи.

Что же касается Фэб… Он так сильно желал ее, что чувствовал постоянную боль, но он справился с приступом вожделения, а время доделает остальное. Он знал, что всего безопаснее для него держаться с ней официально, но этот очевидный выход его не очень-то радовал. Она все больше нравилась ему, черт побери! Если бы она была мужчиной, он ввел бы ее в круг своих друзей. Зачем ему выбрасывать ее из своей личной жизни, спрашивал он себя, коль скоро она вернется в Манхэттен в конце года и он, возможно, никогда больше ее не увидит?