Ты центр моей вселенной

После этого раздаются громкие шаги, кто-то бежит, открывается дверь, на пороге появляется Брюс, а сзади братья. Он подбегает ко мне, развязывая руки, и медленно отклеивает ленту. Я морщусь. Брюс спрашивает, что болит и как мое самочувствие, но я не могу говорить, лишь плачу на его плече. Шепчет, что все уже позади и что он рядом. Откуда-то появляется одеяло, Брюс меня укутывает в него, как маленького ребенка и выносит из каюты, а потом и с самого катера, а я, пригревшись немного, успокаиваюсь, но меня все равно трясет, чувствую ужасную слабость.

Солнце только-только вышло, и первые лучи уже пробиваются сквозь тучи. Возле катера, на пристани, стоят машины и десяток людей. Я замечаю плачущую Анджелу, а мужчина, который со мной говорил, разговаривает с ней в резких тонах. Она же отворачивается от него, смотрит на нас, и на лице у нее появляется гримаса боли, которая сменяется отвращением. Брюс проходит мимо, со мной на руках, но она подбегает к нему, кладет руку на плечо с просящим выражением лица:

- Неужели это все? А как же мы? Ради этой мышки? Брюс, Брюс, ты не можешь! Я тебя люблю! - выкрикивает она сквозь слезы.

- Я все сказал, - говорит Брюс твердо, с жесткой интонацией и идет дальше.

Мы подходим к машине, он усаживает меня на заднее сидение, целует в лоб и идет к переднему. Анджела подбегает к машине, выкрикивая слова любви, но Брюс закрывает дверь, заводит двигатель, и мы уезжаем. Позже достает телефон, набирает кого-то и говорит в трубку лишь два слова тоном, не терпящим возражений.

- Примите меры, - после этого кладет трубку.

В машине меня укачивает, и я почти засыпаю, но мы останавливаемся. Брюс выходит из машины и открывает дверь с моей стороны, берет меня на руки и заносит в свою квартиру. Потом несет меня в ванную, включает воду, чтобы набралась вода, и начинает аккуратно раздевать. Я хочу сказать, что сделаю все сама, но совсем нет сил, ни сопротивляться, ни что-либо делать. После мужчина погружает меня в теплую воду, намыливает волосы и всю меня, тело расслабляется, а я начинаю плакать, сначала тихо, а потом все громче и громче.

- Тише, тише, девочка моя, все будет хорошо, все уже позади, - поглаживает мою спину, а я продолжаю всхлипывать. Потом он достает мое практически неподвижное и слабое тело из ванны, насухо вытирает и надевает махровый халат, подхватывает на руки и несет в спальню, где укладывает на кровать, а сам ложится рядом, обнимая и укрывая нас одеялом.

Чуть позже приходит доктор, осматривает меня, но говорит, что ничего серьезного нет, только ушибы, нужен покой и все быстро заживет, дает обезболивающее и успокоительное.

Я выпиваю таблетки, а после засыпаю, но мне снятся кошмары, поэтому с криком просыпаюсь. Сквозь неспокойный сон слышу, как Брюс успокаивает, шепчет приятные слова и меня опять окутывает сном.

Проснувшись, чувствую тяжесть чужой руки, поэтому в первый миг меня пронзает страх, но повернув голову, вижу Брюса и моментально успокаиваюсь. Он, услышав мои ерзания, просыпается, улыбаясь мне теплой улыбкой.

- Хэй, - шепчет он.

- Привет, - хриплю я таким голосом, как будто по горлу наждаком терли.

- Как ты себя чувствуешь? - с беспокойством вглядывается в мое лицо и прикладывает руку ко лбу.

- Не знаю, но тело ломит немного, - кривлюсь.

- Температуры вроде бы нет. Пойду, сделаю теплый чай, он тебе не помешает. Ты наверное голодна? – Поднимается, а в ответ мой желудок громко урчит.

- Все, понял, бегу выполнять, - улыбается он и выходит из комнаты.

Я еще больше укутываюсь в одеяло и лежу, смотря в потолок. Почему она так со мной? Что я ей сделала? Разве из-за мужчины можно такое делать с людьми? Через несколько минут заходит Брюс с подносом, на котором дымящийся чай и бутерброды.

- Все для моей девочки, - ставит поднос на кровать возле меня.

- Спасибо, - беру в руку чашку и поднимаю взгляд на него.

- Как ты меня нашел?