Ты у меня одна (СИ)

— Мы ненадолго, только поздороваться. Мама, познакомься, это Алёна, — в глазах у Ваньки появилось, уже такое ненавистное Алёнке, смешливое выражение. Кажется, только его одного эта ситуация чрезвычайно забавляла.

— Очень приятно, — справившись с собой, дежурно-вежливо ответила женщина. — Поздороваться так поздороваться. Ты сказал, что заедешь, я чай заварила. Если хотите, то кофе попьем, — посмотрела на Алёну, вынуждая взглядом ответить.

— Чай. С огромным удовольствием, — кивнула та и даже сделала попытку улыбнуться. — Ваня, покажи, пожалуйста, где я могу руки помыть? — тактично попросила.

Ваня улыбнулся. Теперь уже знал, что скрывается за ее бесстрастностью.

— Конечно. Пойдем, — услужливо, до оскомины на зубах, проговорил он и коснулся ее спины, направляя в сторону гостевой ванной на первом этаже. Алёна пошла быстро, словно не твердой мужской рукой направляемая, а гонимая каким-то другим чувством. Только когда вышли из кухни, поняла, что, забыв о приличиях, простояла как истукан и даже не поздоровалась с Ваниной матерью.

Они вернулись во входную зону, и Шаурин открыл одну из темных дверей. Мимо пробегающая Катя, увидев Алёну, удивленно приостановилась.

— Привет, Катюш, — невозмутимо поздоровалась девушка.

— Алёнка, привет, — чуть изумленно протянула Катя, и словно приходя к какому-то пониманию, ткнула пальцем сначала в Ваньку, потом в Алёну, расплылась в нагловатой глубокомысленной ухмылке, хохотнула и побежала дальше.

— А вы знакомы? — спросил Иван.

— Представь себе, — буркнула Алёна и устало посмотрела на себя в зеркало. Поправила волосы, хотя состояние волос ее меньше всего волновало. Сейчас модно носить на голове беспорядок. Так что, после небольшой потасовки с сестрой, ее беспорядок выглядел более чем стильно. Светлые хлопковые шорты и майка цвета морской волны не должны вызвать каких-то нареканий – как раз подходящий для лета наряд. И для того, чтобы заехать просто «поздороваться» тоже. Юлия Сергеевна сама в белоснежных шортах и тонкой джинсовой рубашке. Вот только Ваня своим строгим костюмом явно нарушал баланс. От этого все внутреннее противоречие.

Снова вернулась растерянность, Алёна и не пыталась ее скрыть. Та все равно прорывалась в неловких движениях. Ваня шагнул к ней, показалось, чтобы обнять.

— Не трогай меня, — вскинула руки. — Свою дозу окситоцина я уже получила.

— Дозу чего? — переспросил он и открыл воду.

— Окситоцин — нейрогормон. Гормон объятий. Так его называют. Сердце бьется, сосуды сужаются и в теле приятная истома. Окситоцин и при стрессе тоже выделяется. Так что считай – я с тобой уже на сегодня наобнималась. Ты меня прям с ног до головы облапал.

— То есть, я могу тебе просто нервы потрепать, и ты уже закайфуешь. Как здорово. — В ответ Алёна глубоко вздохнула, пытаясь сдержать накатившее раздражение. — Ладно, не нервничай, — миролюбиво сказал Шаурин и вышел.

— Ваня, — напряженно сказала мать, когда снова увидела сына, — а нельзя было сделать все как-то по-другому? Цивилизованно, что ли. Вот у девушки на лице написано, что ты ее сюда силком приволок. Нужно было предупредить, дать ей время подготовиться. Поужинали бы вместе. Или пообедали. Ты знаешь, что отца сегодня дома нет. Почему нужно было устраивать все вот так?

— Потому что в другой день, если дать ей время подготовиться, у нее обязательно будут свои заморочки. Она сделает все как надо. Будет вести чинные беседы, говорить то, что вы хотите услышать, и выглядеть так, что обязательно вам понравится. А знакомство с отцом, мама, это элемент совершенно другого шоу. Вот к этому она точно еще не готова.

— Ванечка, а ты, вероятно, хочешь, чтобы она нам не понравилась? — посмеялась Катя. — Я ее пару раз видела со Светкой. Прикольная она деваха. Такая… — задумалась, подбирая слово, — с юмором. Точно! С юмором. Тебе, наверное, с ней весело.

— Я прям тащусь.

— Я вижу.

Катька залилась смехом.

Так долго и тщательно Алёна еще никогда не мыла руки. Вернувшись на кухню, Ваню там не застала. Его мама уже расставила на большом обеденном столе чашки и разлила чай.

— Может быть, хочешь с лимоном?

— Не откажусь, — согласилась Алёна, хотя чай с лимоном не любила. Но согласилась, чтобы не начинать разговор с отрицания.

— Катюша… — обратилась Юлия к дочери, и та без лишних слов достала из холодильника лимон и взялась за нож.

Юлия Сергеевна села за стол и взглядом пригласила Алёну. Тут сложно было разобраться, чья больше заслуга в установившемся понимании — то ли Ванина мать имела способность выражать свою волю лишь взглядом, то ли сама Алёна ее на каком-то ином уровне уже почувствовала.

— Только не надо говорить, как ты рада со мной познакомиться, и что мой сын много про меня рассказывал. Это неправда. Очевидно, что обо мне ты знаешь ровно столько, сколько я о тебе, — сказала Юлия, не дав Алёне раскрыть рот.

Девушка сначала смущенно застыла, а потом смело согласилась:

— Да, все так. Тогда можно вы сразу обдадите меня самым презрительным взглядом, а я не буду мило улыбаться и делать вид, что мне безумно хорошо и приятно в этот момент.