Ты у меня одна (СИ)

— Твой Гера меня абсолютно не интересует, меня интересуешь только ты. Просто я про него раньше никогда не слышала. Дружба, она разная бывает. Вот и спрашиваю. С Игорёшей вы одноклассники. Это одно. А Гера?

Ваня замолчал, остановился на ее лице задумчивым взглядом.

— Мы с ним, как в мультике про Маугли, одной крови.

— Кто из вас мудрый Каа, а кто дикий Маугли?

— Угадай с одного раза.

Алёна улыбнулась:

— Ты мудрый Каа. Планируешь четко, анализируешь гибко.

Показалось, что Ваня хотел что-то сказать, но укротил это желание. Телефонная трель рассекла тишину. Шаурин взял трубку облегченно, словно очень ждал этого звонка.

— Нашел? Давай. На почту мне пришли, — сказал кому-то строго и снова уставился в монитор.

— Блин, Ваня, мне нельзя говорить таких вещей, особенно про мультики! Ты же знаешь, я впечатлительная. Сразу в голову что попало лезет.

— Например?

— Например, твой Маугли: «Сам я не убиваю, мал еще, но я загоняю коз для тех, кому они нужны».

— Не заморачивайся, Мурка. Кстати, родители нас на ужин пригласили. — Тут он посмотрел на нее.

— Когда? — спросила, тревожась любопытством.

— Не знаю еще, скажут, потом договоримся.

— Ладно, — ответила со вздохом.

Отказ Ваня не примет, знала это прекрасно, потому даже не пыталась протестовать. Слава Богу, что в этот раз у нее хотя бы есть время свыкнуться с мыслью и подготовиться ко встрече.

— Мурка, а Мурка?

— Чего? — сонно спросила она, совсем пригревшись на диване.

— У тебя, наверное, снова конференция какая-нибудь намечается?

— А ты откуда знаешь?

Ваня усмехнулся и потер подбородок.

— Да я прям чувствую уже. У тебя эти «конференции» с определенной цикличностью.

— Работа у меня такая. — Словно устав сидеть прямо, Алёна съехала на бок и улеглась на диван, свернувшись калачиком.

— Ну, конечно, — четко проговорил Иван. — Ты же у нас perpetuum mobile - «вечный двигатель». Куда тебя на этот раз занесет, хотелось бы знать?

— Вообще, я еще не решила, полечу я туда или нет. — Голос ее стал глух и невнятен. — В Питер, на международную конференцию «Нейронаука в психологии, образовании, медицине». Не знаю я, это на два дня.

— Только имей в виду, желательно, чтобы ты мне не из питерской гостиницы позвонила, а пораньше. А то получишь «два» по поведению.

— А, кстати, ты меня обманул. — Приподнялась, чтобы видеть Ванькино лицо.

— Когда это? — весело спросил он, шелестя бумагами.

— Ты ни фига не похож на свою мать, ты – вылитый отец.

Вместо ответа Ваня улыбнулся так, как еще никогда в жизни ей не улыбался – с хищным самодовольством.

— Вот, я же говорила, — сказала Алёна, глядя на эту незнакомую улыбку. — Я, конечно, очень мало общалась с ним. Но ты же знаешь, я чокнутая — мне хватило. Так и хотелось перед Денисом Алексеевичем реверанс сделать. Как леди.

— Мурка, где ты и где леди, — посмеялся, — леди, они скромные, они по квартире полуголые не рассекают.

— Ой, Твою-Мать-Величество, и как ты меня терпишь?

— Обыкновенно.

— Вот не зря у тебя крокодил в спальне. Знаешь, как крокодил охотится? Он никогда не нападает первым, делает вид, что ему лениво и ждет, пока жертва сама к нему подойдет. И если жертва приблизилась, ей ни за что не спастись.

— Ты, по-моему, Animal Planet пересмотрела.

Через час Шаурин закончил с документами и погасил настольную лампу. Посидел с минуту, чтобы глаза привыкли к темноте. Алёна так и заснула здесь на диване. Он взял ее на руки, чтобы отнести в спальню. Вместе с пледом, стараясь не тревожить.

— Ванечка, я сплю… — пробормотала она.

— Спи, Мурка, спи.

— Ванечка, ты меня любишь? — вдруг едва слышно прошептала, и Шаурин, уже собираясь вставать с дивана, замер.

Безвольно-разомлевшую ото сна, он прижал ее к себе сильнее и коснулся губами горячего виска.

— Конечно, люблю.

— Я тебя тоже.

Теперь не хотел подниматься. Даже шевелиться не хотел, несмотря на то что навалившаяся усталость скатилась с него, словно ее смыли водой.

ГЛАВА 13

— Весь хрусталь сосчитала? — Ваня сделал последний глоток остывшего кофе и поставил чашку на стол.

— Царевич, хочешь, чтобы я тебе настроение с утра задала? — непринужденно улыбнулась Алёна и отвела взгляд от витрины со сверкающей посудой.

Почему-то Ивана резануло ее обращение. Должен был привыкнуть, не в первый раз она его так называла, но сегодня виделось что-то в этом неестественное и неправильное.

— Ну да, — кивнул. — А то молчишь, мне аж не по себе.

— У меня сегодня для лихости сил маловато.

Ваня посмотрел на нее оценивающе, словно решал, верить ее словам или нет.

— Что делать будем? — спросил уже совсем по-другому.

Вот этой многозначительности в тоне она ожидала и боялась. Сегодня как никогда радовалась, что Шаурин с утра, по обыкновению, не очень разговорчив и не донимает ее вопросами. Зато, кажется, за каждым движением следит, так что под его взглядом деревенела. Цепенела, как загнанный в ловушку зверек. С каким-то животным страхом ждала, что он вернется к их последнему разговору. Если это можно назвать разговором. Он мог. Шаурин с любого вопроса мог выйти на интересующую его тему.