Ты услышишь мой голос (СИ)

Но ещё страшнее — проснувшись, узнать, что ничего этого не было… Дима не приходил.

Закрыв глаза, она сразу куда-то провалилась — бессонная ночь и нахлынувшие эмоции сделали своё дело. Она даже не сразу очнулась, когда просигналил телефон.

— Ты почему так долго не брала трубку? — Димкин голос был встревоженным, — Всё нормально?

— Я спала… — она улыбнулась, — Хотела просто полежать и уснула.

— Я испугался…

— Всё хорошо.

— Ты одна…

— Ну, я как-то жила одна до сих пор… — снова улыбнулась Наташа, — не волнуйся, со мной всё будет хорошо.

— А я так и не сказал ничего родителям. Просто не успел.

— Ну и ладно… Успеешь.

— Наташка…

— Что?

— Скажи мне что-нибудь…

— Что-нибудь… — она рассмеялась, — хватит?

— Я хочу слышать твой голос…

— А я — твой… Ты где сейчас?

— Мы только недавно сели в поезд, едем…

— Вы вчетвером?

— Да, вчетвером. Привет от тебя передавать? — он тоже улыбнулся.

— А… ребята знают?

— Пока только Сашка. Но привет передам — узнают.

— Передавай, конечно.

— Сейчас связь закончится…

— Тогда… до связи?

— Наташа… Ты береги себя и Валерку… я вас очень люблю.

— И мы тебя…

* * *

Он подумал, что так должны чувствовать себя родители, потерявшие, а потом вновь обретшие детей.

Наташка была для него не только любимой женщиной, она была сродни ребёнку и всегда нуждалась в защите, в силу своей поистине детской доверчивости. Дима вспоминал, как он приучал её сначала спрашивать — кто пришёл, а потом уже поворачивать замок, потому, что она мчалась на каждый звонок и с ходу распахивала двери… Она почти не умела говорить «нет», часто во вред себе. Она никогда ни за что не боролась — она просто уступала, и всё… Она почти никогда не делилась своими проблемами, пытаясь решить их своими силами… и не всегда успешно. Наряду с этим, она была очень самостоятельной и никогда ни на кого не надеялась, но Димке было спокойно лишь тогда, когда Наташа была рядом с ним. Идя куда-нибудь вместе с ней, он обязательно брал её за руку — как ребёнка, а дома любил сажать на колени. Когда они расстались, он почувствовал поистине огромную утрату…

Он понимал, что им предстоит ещё многое… Он должен будет рассказать, как он прожил эти месяцы… и выслушать её исповедь. Несмотря на то, что передал ему Сашка, где-то глубоко-глубоко внутри сидела тревога в ожидании её признаний… Но, даже несмотря на это, он почувствовал, что смысл жизни возвращается, и душевный паззл, рассыпавшийся в своё время на множество фрагментов, наконец-то собран.

* * *

Поезд резко затормозил, и Дима, спавший на верхней полке купе мягкого вагона, проснулся. Ребят не было, и он, спрыгнув вниз, выглянул в коридор. Напротив двери, облокотившись о поручень окна, Говоров вглядывался в проносящиеся мимо ночные пейзажи. Увидев Диму, постоял ещё немного, потом не спеша вернулся в купе и уселся на соседнюю полку. Положив локти на колени, Дима смотрел себе под ноги. Какое-то время они молча сидели друг напротив друга, наконец, Сашка не выдержал:

— Слышь, Димыч… ну, ты мне хоть что-нибудь скажи.

— Что я тебе скажу, Саш? — Дима сидел, сцепив пальцы рук.

— Ну, в морду хоть дай.

— Пойдём, лучше, покурим… — Дима пристально посмотрел на Говорова, — Правда, я без сигарет.

— У меня есть, — Сашка поднялся с места. Взяв со стола пачку «Кента» и зажигалку, пошёл следом за Димой по коридору. Дверь в последнее купе была открыта; несмотря на позднее время, там царило веселье — Белов и Мазур, в компании девчонок из «Киви», которые тоже ехали выступать вместе с «патрулями», налегали на пиво.

— Ой… кто к нам пришёл… — Лена, как всегда, насмешливо улыбнулась заглянувшему в купе Димке, — А вы что, мимо, что ли?

— Мимо, мимо… — хмуро ответил за него Сашка, — гуляйте без нас.

— Нет, так неинтересно… — Даша и Настя, как всегда, высказались хором и тут же прыснули, — Мальчики, идите к нам!

— Нам как раз ещё двоих мужчин не хватает, — Илона, которая теперь пела вместо Наташи, кокетливо тряхнула золотистой копной волос, — не задерживайтесь, мы вас ждём!

— Мы потом… — улыбнувшись, Дима взялся за ручку двери, ведущей в малый тамбур, но, услышав мелодию, достал из кармана телефон. Тревожно посмотрев на высветившегося абонента, задержался, торопливо нажал кнопку:

— Наташ, что случилось? Ты почему не спишь? — выслушав Наташку, открыл дверь, на ходу с облегчением продолжил, — Ты себя нормально чувствуешь? У меня всё хорошо, едем… Ты давай спать ложись, слышишь? Алё… Блин, связь пропала… — выйдя с этими словами в тамбур, убрал телефон.

— Ну, как она? — настороженно спросил Говоров.

— Нормально. Тоже не спит.

— Ты ей всё рассказал?

— Ничего не рассказывал. Сигарету-то дай…

— Хочешь, я сам всё расскажу, — подав сигарету и чиркнув зажигалкой, сказал Сашка.

— Знаешь, Саня… — Дима неглубоко затянулся, — Даже если бы ты мне ничего не сказал… Я бы всё равно… пусть не вчера… через три дня… через неделю… я бы всё равно к ней пошёл. Даже если бы… если бы Валерка был не моим.

— Валерка? — Говоров удивлённо посмотрел на Диму, — Какой Валерка?

— Сын… У меня будет сын, Саня. Наташа его уже назвала.

— Понятно…