Ты услышишь мой голос (СИ)

Проводив родителей на самолёт, Дима заехал в супермаркет, купил свежих фруктов и отправился в родильный дом. Растущая популярность пока не приносила больших доходов «патрулям», большая часть гонораров возвращалась Лапину, но ребята уже купили себе по новому автомобилю. Только Дима так и ездил на старом отцовском «фольксе». В отличие от остальных, он отдавал Леониду Борисовичу абсолютно все заработанные на концертах деньги, возмещая ему сумму, которую Лапин, якобы, уплатил Игорю Фишеру за то, что Дима «разобрался» с его сыном за Наташку. Небольших процентов, которые он получал в центре за свои проекты, хватало только на скромную жизнь, и Дима, как и раньше, дома писал на заказ музыку и аранжировки. На помощь родителей он не рассчитывал — дела у отца так и шли ни шатко, ни валко — лишнего себе они не позволяли, разве только небольшой отдых на заграничном курорте раз в год.

Притормозив на стоянке у родильного дома, Дима набрал Наташин номер. Гудки шли, но трубку она почему-то не брала. Встревожившись, он поднялся по каменному крыльцу и вошёл в вестибюль. С улицы было плохо видно, но он заметил пару молодых людей в стороне, у окна, и, с намерением попросить девушку вызвать Наташку из палаты, обернулся к ним. В этот момент девушка что-то сказала, и Дима с удивлением узнал Наташин голос… Он внимательно пригляделся — это, действительно, была она. Увидев его, застыла на месте: и радость, и испуг одновременно отразились на её лице… Заметив это, её собеседник обернулся — это был Журавлёв, парень, к которому даже после Наташиного рассказа Дима не мог относиться однозначно. Ему показалось, что холодная волна окатила его с ног до головы. Хотелось развернуться и уйти, но, против воли, он шагнул в их сторону…

— Дим! — улыбаясь, Наташка кинулась к нему, — Ты почему не позвонил?

— Я звонил. Ты трубку не брала… — довольно сухо ответил он.

— Ой, точно! — проверив карманы халата, она засмеялась, — Я телефон в палате забыла!

— Привет, Дима, — Женька доброжелательно протянул ему руку, — ты ничего не подумай, я от всего коллектива.

— Привет, — довольно сдержанно ответил на рукопожатие Морозов, — я ничего не думаю.

— Ну, ладно, не буду вам мешать, — Женька сделал рукой прощальный жест Наташе, затем хлопнул Морозова по плечу, — Пока, Наташка… Дима, до встречи!

— Пока, Жень… Спасибо! — крикнула девушка ему вслед и, подняв на Димку глаза, потянулась к нему, обвила руками шею, — Дим… Я так соскучилась…

— Я только на минутку, — как-то отчуждённо проговорил парень, — мне собираться надо. Вот, возьми… — не глядя на неё, он поставил пакет на стул.

— Дим… — нехотя убрав руки, она пыталась встретиться с ним взглядом, но он старательно отводил глаза, — Дим, ты что?.. Ты что-то плохое подумал?..

— Что я могу подумать, Наташ? Всё нормально.

— Дим… Да Женька мне подарки привёз от всего ресторана… И от Кости… — упавшим голосом оправдывалась Наташа.

— Я всё понял, Наташ. Не оправдывайся, всё хорошо.

— Дим… ну, я же вижу… — она расстроенно посмотрела на него, и слёзы блеснули в глазах, — Дим… Я же с ним полгода отработала… Он, действительно, хороший человек. Он мне даже свои деньги отдавал… Я только, когда ушла, узнала, что мне хозяин платил всего семьсот рублей за смену… А Женька мне передавал по тысяче, а то и по полторы. Потому что им платили больше, а он знал, что мне нужны будут деньги и вот так помогал… Мне об этом Петрович проговорился…

— Я всё понимаю, Наташ, — Дима говорил всё тем же сухим тоном, — Но мне пора, мы утром уезжаем.

— Дим… Ты забери, пожалуйста, то, что мне из ресторана передали. Там всё для ребёнка, кажется. Пусть дома лежит…

— Хорошо. Ну, всё, я побежал… — едва поцеловав её в щёку и прихватив Женькины пакеты, Дима быстрым шагом вышел на улицу.

— Дима!.. — с мольбой в голосе окликнула его Наташа, но он даже не оглянулся, — Дима, подожди…

Выйдя из роддома, он стремительно пересёк больничный двор и направился к автостоянке. Открыв багажник, закинул туда пакеты и уселся в салон. Какое-то время сидел, не двигаясь, положив руки на руль и сцепив пальцы. Ещё до больницы Наташа рассказала ему обо всём — и как Журавлёв предложил ей записать песню, и как он пригласил её работать с ним в ресторане… И о том, как он помогал ей добираться с работы домой, как защищал от назойливых посетителей… И о знакомстве с Константином Романовым она тоже рассказала. Дима верил её словам, но ничего не мог с собой поделать — каждый раз, когда он слышал имя Женьки Журавлёва, внутри что-то неприятно холодело. Он нарочно не произносил про себя это слово, не признаваясь даже самому себе, что всё, что он испытывал в эти минуты, было обыкновенной мужской ревностью…

Сейчас он сидел в машине, и множество чувств смешалось в его душе… Где-то, в глубине подсознания, зрела мысль, что нужно поставить какую-то точку на этой непростой ситуации, ведь и сам Женька будет время от времени появляться на пути, и осколки слухов о связи Журавлёва с Наташей нет-нет, да будут долетать до его ушей…