Ты услышишь мой голос (СИ)

— Не знаю, не знаю, — с сомнением покачал головой Лапин, — не говоря уже о том, что я просил тебя забыть о ней, просто не понимаю твоего выбора.

— Почему? — Фишер внимательно вглядывался в экран, на котором шла прямая трансляция представления, — аргументы есть?

— Не знаю, — пожал плечами Лапин, — может, просто не в моём вкусе, но точно — не моё. Аристократизма нет, если хочешь — академизма, что ли.

— Ну, академизм — это дело спорное. Не королева — это точно. Но и не пастушка… Внешние данные… шарм… Одни карие глаза и белые волосы чего стоят! А голос? А фигура?

— Росту не хватает, — усмехнулся Леонид, — Не модель.

— А зачем мне модель? Рост средний. Да и не в росте дело… — он задумчиво ещё раз посмотрел на Наташу, исполняющую заключительную композицию, — Тут вообще дело не в данных…

— А в чём? — удивлённо спросил Лапин.

— Даже не знаю… — взгляд Игоря стал на удивление серьёзным, — Не знаю, Лёнчик… Но, скажу тебе откровенно, с прошлой нашей встречи я ещё спокойно не спал. Всё перед глазами девочка эта… Как она танцевала тогда, помнишь?

— Да не помню уже, — Лапин махнул рукой, — и ты забудь.

— Да нет… — Игорь медленно перевёл на него свой пронзительный взгляд, — Уже не забуду… Ни как танцевала, ни как пела полтора года назад.

— Только не в моих заведениях, Игорёк, договорились? — Леонид поморщился, — Мне скандалы не нужны. Она ведь не одна.

— Не беспокойся, — Игорь усмехнулся, — насилием заниматься не собираюсь. Ты знаешь, у меня всегда всё чётко — сами приходят, в конце концов.

— Да знаю я…

— К тому же, кроме твоих клубов, другие ещё имеются. — Фишер загадочно улыбнулся, — Так что, не переживай, твоя репутация не пострадает.

* * *

Положив подбородок на сцепленные в замок кисти, Дима задумчиво смотрел в окно. Снег валил такими огромными хлопьями, что казалось, что это и не снег вовсе, а клочки белой ваты, которые кто-то методично рвёт и бросает на землю. Сидевшая напротив него Кристина беззвучно, едва прикасаясь, трогала клавиши синтезатора. Оба молчали, хотя тема для разговора назрела довольно серьёзная.

— И, всё-таки, — Дима первым нарушил молчание, — что ты об этом думаешь? Я понимаю, что тут замешана Наташка, но…

— Слушай, Дима, — Кристина подняла на него колючий, по обыкновению, взгляд, — ты, что, действительно, считаешь меня законченной стервой? Да какая разница, кто тут замешан, по большому счёту, это членовредительство. Самая настоящая уголовщина.

— Да, я тоже так же думаю, — шумно выдохнув, Дима забарабанил пальцами по столу, — но это всё эмоции. Кто мог такое сделать?

— Да кто угодно, — Кристина усмехнулась, — как будто ты не в артистической среде вращаешься.

— Да я в первый раз с таким сталкиваюсь, — он возмущённо пожал плечами, — сколько с ребятами выступали, у нас такого не было. Это вот как начались эти наши многочисленные проекты, так и понеслось. Ну, то, что микрофоны выключали, слабительное подсыпали — это ерунда, даже как-то каблуки у одной девушки кто-то обломал… Но чтобы вот так жестоко — в первый раз. Я про волосы молчу…

— Про какие волосы? — Кристина удивлённо уставилась на него.

— Да вчера кто-то Наташке волосы зелёнкой вымазал прямо перед репетицией. Пришлось даже отрезать концы.

— То-то я смотрю, у неё вчера причёска короче, чем обычно, была, и коса не такая длинная, — Кристина качнула головой, — Да, Морозов… Кто-то серьёзно рассердился на твою жену. Да и на тебя тоже.

— Ну, вот кто?!

— Во всяком случае, не я, — она насмешливо развела руками.

— Понятное дело, что не ты, — глядя куда-то перед собой, задумчиво произнёс Дима, — но, давай разбираться. Я сам не люблю всяческие расследования, но слишком тяжелы последствия, согласись. Тем более, что человек пострадал вообще ни за что.

— А пусть меньше суют свой нос, куда их не просят, — сердито отозвалась Кристина, — чего она полезла мерить обувь, которая заведомо была ей мала?! Ну, кто просил?

— Если бы она не полезла, Наташка бы обула эти туфли, да ещё и прошлась бы, пока не почувствовала, что там стекло, — Дима кивнул сам себе, — я тогда вообще не представляю, что у неё с ногой было бы… У Сони хоть только пальцы порезаны, а у Наташки бы вся ступня была располосована.

— Ну, ты даёшь, Морозов, — хмыкнула Кристина, — ты всё сворачиваешь на то, что, слава Богу — это не Наташа… Пусть кто угодно, но не она… Да, Дима?

— Кристина, не передёргивай, — он поморщился, — мне и так тошно… В том-то и дело, что я себя виноватым чувствую, что из-за моей жены кто-то пострадал.

— Ну, хорошо, — девушка хлопнула ладонью по корпусу синтезатора, — кто мог до такой степени точить зуб на твою Наташу? Ну, версию с твоими «левыми» пассиями, мы, надеюсь, рассматривать не будем?

— Какими ещё пассиями, о чём ты? — Дима приподнял брови, — Как будто ты меня не знаешь.

— Да уж, знаю… В таком случае, вариантов два: либо это твоя тайная поклонница, либо это творческая месть за то, что ты отдал главную роль жене. Либо — и то, и другое в одном флаконе.

— Так мы ещё долго будем топтаться на месте. На главную роль претенденток не было, это раз, Наташка вообще случайно подвернулась, всё же было на твоих глазах.