Ты услышишь мой голос (СИ)

Он и сам, говоря по совести, мучился в последнее время… Появившийся на горизонте Фишер со своей любовью к Димкиной жене сначала забавлял Леонида, но потом, поняв, что у того очень серьёзные намерения, и зная его изощрённый характер, Лапин пошёл на поводу. Уход же Милы спровоцировал его одиночество, и в этот момент Игорь показался ему человеком, посланным судьбой, чтобы он сам не сошёл с ума от навалившихся неприятностей… Вчерашний пожар окончательно выбил его из колеи, и даже чудесное спасение дочери не вернуло его в нормальное состояние…

Он вдруг поймал себя на мысли, что даже не поблагодарил Диму… Вчера, запрыгнув в скорую, он уехал вместе с Кристиной, а сегодня даже и не вспомнил, кому обязан спасением дочери.

К вечеру, немного придя в себя, он принял душ, побрился и выпил несколько чашек кофе. Раздавшийся откуда-то сигнал телефона застал его в кухне, и, выйдя в огромный холл, он ещё с минуту искал по карманам снятой ночью одежды источник звука.

— Добрый вечер, — голос Фишера казался очень бодрым, — Лёнчик, ты сейчас где?

— Добрый… — угрюмо ответил Лапин, — Я — дома.

— Ну, и замечательно, — сделал вывод собеседник, — значит, можешь разговаривать.

— У тебя что, проблемы? — Лапин устало помассировал глаза.

— С чего ты взял? — весёлый тон Игоря казался неестественным.

— По голосу слышно, — усмехнулся Леонид.

— Вообще-то, да… — тон из весёлого превратился в озабоченный, — Вернее, могут быть проблемы.

— Что случилось?

— Скажи… — вместо ответа, Фишер задал свой вопрос, — Концерт вчера состоялся?

— Какой? И где? — Лапин присел в своё любимое кресло, потянулся за сигаретами.

— В «Зебре», — лаконично ответил Игорь.

— Игорёк, — чиркнув зажигалкой, Леонид нервно закурил, — у меня за вечер не по одному концерту проходит… ты о каком именно?

— Ну, как… — тот слегка замялся, — Концерт Натальи Морозовой…

— А… — как будто вспомнив, Лапин устало почесал бровь большим пальцем руки, — Ты об этой… Нет, вчера её концерта не было. Впрочем, как и остальных…

— Понятно.

— А ты что, не в курсе? — глубоко затянувшись, Леонид Борисович нахмурил брови.

— В курсе чего?

— Того, что в «Зебре» был пожар. Со вчерашнего дня по всем каналам только об этом и говорят.

— Нет… — растерянно ответил Фишер, — Не в курсе. Я вчера выпил… гм… лишнего… спать лёг рано. А сегодня не включал ещё телевизор.

— Ну, вот, включи, — усмехнулся Лапин.

— И, что, много сгорело? — осторожно поинтересовался Игорь, — Жертвы?..

— Половина первого этажа выгорела. Жертв, слава Богу, нет, если не считать, что Кристина чуть не задохнулась.

— Серьёзно?

— Вполне.

— А от чего загорелось?

— Загорелось в гримёрной, там всю ночь следователи работали… Проводка в порядке, говорят, пиротехника взорвалась.

— Вот так дела… — задумчиво произнёс Фишер, — Кто-то нарочно взорвал?

— Пока не знаю, — Лапин встал и прошёл на кухню, — если честно, у меня сейчас одно в голове — чтобы дочь поправилась. На остальное плевать.

— А что с ней? — решил уточнить Игорь.

— Она угорела, — нехотя ответил Леонид, судя по его тону, разговор давался ему тяжело, — её спасли… К счастью, спасли…

— Мне очень жаль… — начал было Фишер, но Лапин его перебил:

— Да, кстати… Почему ты интересовался концертом Морозовой?

— Ну-у-у… потому… потому, что в то время, когда должен был начаться концерт, она была у меня…

— Что?! — казалось, что Лапин искренне изумился, — У тебя — где?!

— Дома. За городом.

— И… что?.. Если она была у тебя, почему ты спрашиваешь, состоялся ли её концерт? — усмехнувшись, Леонид, взял с плиты турку и налил в чашку кофе, — Как он мог состояться, если исполнительницы не было?

— Ну, она сначала была… а потом… потом ушла…

— Ушла?! — снова усмехнулся Лапин, — Пешком?.. Ты что-то не договариваешь, Игорёк…

— Ну, не ушла, — тот снова замялся, — сбежала…

— Да… большая потеря.

— Зря смеёшься…

— Игорь, поверь, мне сейчас вообще не до смеха.

— Мне тоже.

— Не уговорил, значит?

— Это полбеды, Лёнчик…

— Почему?

— Это не телефонный разговор. Мне нужно с тобой встретиться.

— Я сейчас должен ехать в больницу, к дочери, потом у меня деловая встреча в «Кристалле»…

— Ну, хорошо, — нетерпеливо перебил его Фишер, — а завтра? Для меня это очень важно, дело жизни и смерти…

— Хорошо, тогда — завтра.

Закончив разговор с Фишером, Леонид Борисович ещё некоторое время сидел за кухонным столом с чашкой остывшего кофе. Наконец, тяжело поднявшись, прошёл в свою спальню, оделся, вызвал машину и покинул дом.

* * *

Кристина с трудом поставила чашку с соком на прикроватную тумбочку и, откинувшись на подушку, прикрыла глаза. Одноместная палата отделения токсикологии областной больницы, куда её доставили вчера вечером, была больше похожа на пятизвёздочный номер, и, если бы не специфический больничный запах и стоящая недалеко от кровати капельница, очнувшись, она бы подумала, что находится в каком-нибудь отеле на южном морском побережье.

Специально приставленная к ней медицинская сестра куда-то ненадолго отлучилась, и девушка в одиночестве пыталась вспомнить события вчерашнего вечера.