Ты уволена

– Елена Николаевна, извините, может на сервере действительно случились неполадки? – Фил подаёт голос, но я замечаю, как сидящая рядом с ним девушка, опускает ладонь на его плечо.

Она шепчет, что не стоит этого делать.

О, эту даму замучила совесть, и она решила сохранить работу хотя бы своему другу? Хотя сомневаюсь, что из неё хорошая подруга получается. Девушка из неё так себе. Ну, то есть она красивая, умная, в меру заботливая, но сука. В самый ответственный момент она показала всю свою сучесть.

– Да никто не поверит в эту чушь. Сервер всегда работает исправно, просто кто-то ничего не делал. Коллеги, слушаем ваши предложения по поводу того, что делать с этим.

Педагоги начинают переглядываться друг с другом, а потом все дружно смотрят на Юлю, которая сидит теперь опустив голову.

Все поочерёдно говорят либо выговор, либо штраф, пока одна женщина не говорит:

– Я считаю, что увольнение.

В этот момент я наблюдаю, как Юлька смотрит на свою коллегу, на её лице шок, а в глазах, клянусь, я вижу боль. Это именно та боль, которую я видел, когда она плакала навзрыд у меня на руках, из-за того инцидента с обзывательствами.

– Игорь Андреевич, я тоже поддерживаю увольнение. Такие лицемеры не должны работать с детьми. Я бы уволила по статье за несоответствие занимаемой должности, – ухмыляется Башкина, глядя на бедную девушку, по щекам которой текут слезы.

Она тщательно скрывает это волосами, но я знаю, что она плачет. В её глазах я видел ту самую искреннюю боль. Может, и правда что-то с сервером случилось? Может, она и умеет пускать слезы, играя на публику, но это слишком глубоко. Оно кроется в самой душе.

– Игорь Андреевич, слово за вами. Мы надеемся, что вы примете правильное решение, верно?

Ещё утром я чётко был уверен в своём решении. Я метался между штрафом и увольнением, но теперь не знаю.

Здравый смысл требует немедленного расторжения трудового договора, но сердце бунтует. Оно не согласно с этим решением, и я слушаю своё сердце. Надеюсь, я не пожалею об этом в будущем.

– Я думаю остановиться на простом выговоре. В конце концов, это был единственный косяк, пусть и серьезный, но всё же все живы и здоровы, а это самое важное.

Аверина смотрит на меня глазами, полными слёз и недоумевает. Уверен, она сейчас не поймёт, почему я её защищаю, когда вчера всё сказал.

– Игорь Андреевич, она опозорила весь центр и подпортила ему репутацию. Я бы не стала так делать только лишь из-за симпатии.

Бога ради, заткните эту женщину.

– Елена Николаевна, смею вам напомнить, что последнее слово за мной. Симпатия здесь абсолютно не при чем.  Я мыслю объективно, и я сказал: выговор. Все свободны.

У меня больше нет желания сидеть здесь и наблюдать, как почти весь коллектив ополчился на девушку, которая даже не может за себя постоять. Что-то здесь определенно не так, и я просто обязан это выяснить. Человек, который решил подставить центр, не будет так реагировать из-за увольнения.

Домой я приезжаю достаточно быстро и открываю ноутбук, вспоминая все курсы программирования. Захожу на сервер центра и пытаюсь вспомнить, где искала Юля тот файл.

Так, нужная папка, а теперь мне нужно просмотреть настройки и историю её редактирования. Если она действительно его не писала тот отчёт, тогда я пойму, что был изначально прав. Однако я должен убедиться в этом.

Так, последние удалённые файлы.

«Отчёт».

Создан позавчера, в семь вечера. Интересно.

Последнее редактирование: Елена Башкина. Вчера в шесть утра. Ещё больше интересно.

Тут сказано, что с её компьютера была стёрта папка «отчёт», что находилась на сервере.

Ладно, восстановим и посмотрим.

Восстановление удаленного документа занимает пару минут, и я долго не решаюсь его открыть.

Нажав на клавишу, я вижу в этой папке два файла: документ из текстового редактора и презентацию.

Открываю сразу всё, но понимаю, что сделал это зря. У меня на компьютере высвечивается тот самый отчет, который от меня требуют. Все чётко и грамотно сформулировано, а в презентации нажимаю на видео и вижу там Юлин отряд. Они проводят тренинг «коридор любви», где сама Юлька идёт по этому, так называемому, проходу, с завязанными глазами. Все громко смеются и обнимают своего педагога.

После этого видео идёт заключение, в котором сказано, какие навыки были сформированы и что воспитывалось.

И только сейчас, я осознаю, что за херня происходит.

Твою мать.

Сказать, что я дерьмово себя чувствую, это значит ничего не сказать.

Факт подставы виден налицо, а я обвинил бедную девушку во лжи, которая абсолютно не виновата. Видимо, по своей природной наивности, она не ожидала, что могут с ней так поступить.

Я самый настоящий мудак.

Отправляю эти документы членам комиссии, и быстро хватаю в руки телефон, набирая знакомый номер. После трёх гудков, я слышу её безразличный голос:

– Я вас слушаю, Игорь Андреевич. Вы звоните сказать, что передумали и решили меня уволить?