Ты уволена

Наш медовый месяц, к сожалению, длился всего две недели, но я была рада и этому. Мы прекрасно отдыхали, гуляли по всем интересным местам и по ночам могли насладиться друг другом, где никто нас не отвлекал.

Даже Круэлла больше не появлялась в нашей жизни, и только потом я узнала, что она больше не устроится работать в детские учреждения. Правильно. Из-за этой суки у меня случился выкидыш, так что это ещё был гуманный способ наказания.

Но всё хорошее когда-то кончается.

Что-то произошло, и мы с Игорем на грани развода. Мы сильно любили друг друга, но теперь мне кажется, что всё это из-за того, что у нас нет детей. Когда я была беременна, то видела, как сильно он хотел ребёнка. Он становился похожим на бешеную курицу-наседку. Носился по детским магазинам, затеял ремонт в доме, потому что боялся, что ребёнку не понравится цвет.

Но после того как я попала в больницу, он успокоился. И до последнего помогал мне. Игорь заботился обо и всегда пытался сделать так, чтобы мне было хорошо.

Но развод… почему это происходит? Я помню, что мы сильно ссорились, и он сказал, что я его достала.

Тогда я предложила развестись, и мой муж согласился.

После этого мы разъехались. Я вновь стала жить в своей квартире, но пустота медленно убивала меня. Слишком сложно работать с тем, кого любишь. Ну, и также сложно скрывать от него свою беременность. Мне дико повезло, что я снова смогу стать матерью, но теперь… даже не уверена, нужно ли мне это. Ладно, нужно. Судьба дала мне второй шанс. И плевать, что у него не будет отца. В конце концов, у меня есть папа, который со своей женой поможет мне. Они всегда хорошо ко мне относились, и я думаю будут рады внуку.

Ещё до того, как мы решили развестись, у нас были перемирия. Да, ссорились, но каждую ночь проводили вместе. И та последняя ночь была не исключением. А ещё она была лучшей.

Мы живём отдельно, но пока не спешим подтверждать свой развод. И вся эта канитель длится уже три месяца. Совсем скоро мне сложно будет скрывать свой живот. Благо, в бывшем кабинете Башкиной есть своя уборная, и она меня спасала во время токсикоза.

Я до безумия люблю Игоря и отчаянно не хочу его терять. Но если это произойдёт, то я не вынесу. Ладно, если этому суждено случиться, так тому и быть.

Сидя в своём кабинете я перечитываю своё заявление об уходе. Пора.

Окидываю себя взглядом в зеркале и поправляю свою майку. Хорошо, что ничего не изменилось вроде. Все эти месяцы мы толком не виделись. Ну, виделись, но не общались. За исключением тех случаев, когда меня отчитывали за то, что один из педагогов накосячил. Во время гормонов было сложно сдерживаться, но я смогла.

Осторожно стучу в дверь его кабинета и прохожу внутрь не дожидаясь ответа.

– Игорь, я хотела поговорить…

Он даже не поднимает голову, чтобы взглянуть на меня.

– Вообще-то на работе я Игорь Андреевич, смею вам напомнить, Старцева. Что ты хотела, Юль?

Неловко опускаю взгляд, теряясь от его напора. Совсем недавно я хотела многое сказать, даже целую поэму успела придумать, но сейчас всё забылось. Тереблю в руках несчастное заявление, не осмеливаясь отдать его.

– Я тебя люблю, – резко говорю, когда понимаю, что это крик души.

Игорь всё также изучает свои бумаги, когда наконец решается посмотреть на меня.

– А никто и не говорил, что я тебя не люблю, Юль. Очень люблю, но мы всё решили очень давно… что у тебя в руках?

Мне и больно, и одновременно приятно слышать его слова. Я очень рада, что он меня любит, но то, что не хочет быть со мной – просто убивает.

– Заявление об уходе… я не могу больше так… – сгибаю несчастный листок пополам, лишь бы не сказать лишнего.

– Ну, я его не подпишу, не надейся.

Наши взгляды пересекаются, и я замечаю в его глазах какое-то непонимание. Игорь смотрит на меня изучающе, словно пытается что-то увидеть, или осознать.

– Подойди сюда, – довольно грубо говорит муж, но я начинаю пятиться.

Теперь мне просто страшно, потому что я не знаю, что у него на уме.

– З-зачем? Мне нужно идти, там скоро вечерняя планёрка…

Но Старцев не желает меня слушать, продолжая стоять на своём.

– Юля, просто подойди ко мне, – более спокойно просит он.

Тяжело вздохнув, медленно шагаю к его столу, не понимая, чего он хочет. Он же не ударит меня, верно? Да и за что? Я не делала ничего плохого.

Как только я подхожу ближе, мужчина разворачивается и бесцеремонно задирает мою майку вверх. Следом он расстегивает мои джинсы, приспуская их. Какого черта происходит?

– Что-то не так… ты пополнела?

Я продолжаю молчать, но теперь Игорь опускает ладонь на мой живот и поглаживает так, словно щупает. Никогда бы не подумала, что мой муж странный.

Собираюсь уже ответить, но понимаю, что ему не нужен мой ответ.

– Глупая, почему ты молчала? Я и без того, чувствовал себя ужасно, когда ты ушла. Но я хотел, чтобы тебе было хорошо. Просто понимал, что нужно тебя отпустить, если ты хотела свободы… Сколько?

А я и не знала, что у моего мужа глаз‒рентгены…

Это я хотела уйти и хотела свободы? А не он ли страдал, что я его достала? И потом спрашивает, почему молчала?