Ты в ловушке (СИ)

— Грузовик был угнан за два дня до аварии, его обнаружили в нескольких километрах от места аварии. Кто-то его сжег. Похоже, заметали следы. По водителю работаем, пытаемся отследить маршрут, возможно, он засветился на камерах слежения и мы сможем установить личность…

— Я правильно понимаю, что это было спланировано и заранее подготовленное покушение на убийство? — Прорычал я сквозь зубы.

— Судя по всему, именно так и есть.

Я прикрыл на минуту глаза, переваривая информацию.

— Найдите мне водилу, из- под земли достаньте! Подключи наших спецов, пусть выяснят, кому понадобилось убрать Димку.

— Понял.

— Свободен… хотя постой. Досье на эту Еву у тебя?

— Так точно.

— Оставь и можешь идти.

Петр выудил из своей папки нужные бумаги и положил на стол. И больше не проронив ни звука, ушел.

Растираю лицо до боли, хочется пройтись пятернями по роже и содрать шкуру.

Кому могла понадобиться смерть брата, что за упырь даже ребенка не пожалел?

Найду, и прикончу!

В воспаленном мозгу бьется один вопрос, не дающий мне отдыха.

ЗА ЧТО?

Ярость, не находящая выхода, так и клокочет во мне.

Придвигаю к себе листы оставленные Петром и просматриваю документы пытаясь хоть как то отвлечься от клокочущей внутри ярости. И первое, за что цепляется взгляд, небольшая фотография юной девушки, беру ее в руки и внимательно рассматриваю.

Молодая, с натуральными чертами лица, без всей этой современной херни: ботексов, гелей и клееных ресниц. Настоящая — прямой нос, брови в разлет, пухлые яркие четко очерченные губы… а главное — глаза… не смотря на возраст, серьезные… серые и режут, словно сталь. Длинные темно- русые волосы, доходящие до талии.

Так вот как выглядит спасительница моих близких… если бы ни она… даже боюсь представить… брата нет, травмы не совместимые с жизнью, его было не спасти, а если бы еще и Ульяну потерял… Нет. Не представлять!

Нужно как- то отблагодарить эту Еву Мельникову…

Завтра пошлю своего человека с «благодарностью», деньги молодой девчонке лишними не будут.

С этими мыслями убираю фотографию в папку и звоню Петру, даю нужные указания.

Сам собираюсь ехать домой, там меня ждет племянница, но в последний момент меня что-то останавливает, возвращаюсь к столу. Вынимаю из папки фотографию Евы и засовываю в бумажник.

Сам не знаю зачем. Просто. Зацепила чем-то…

***

На следующий день после обеда ко мне в кабинет неуверенно входит Петр. Что это с ним?

— Ну как, передал благодарность девчонке?

Интересуюсь и слышу невразумительное от помощника, который обычно докладывает по-армейски четко и без запинок. А сейчас…

— Ну, как сказать, шеф… отказалась она от… благодарности…

— Что сказала?

— Она просила передать…в общем- Замялся он вконец.

Интересно, что же произошло, чем смутила его девчонка?

— Рассказывай.

— Вам как? Дословно?

— Естественно.

— Ну, тогда прошу прощения! — Петр набирает воздух в грудь и без запинки выдает.

— Если этому гребанному миллионеру деньги девать некуда, то пусть переведет их тем, кому они действительно нужны! Больным детям, например! А сунетесь ко мне еще раз с такими благодарностями, засуну куда поглубже, не вытащите!

— Ну, как-то так… — Виновато смотрит на меня Петр, натянутый струной, видимо ожидая от меня пендаля за подобное представление.

Я сидел с минуту с каменным лицом, а потом не выдержал, и меня прорвало на дикий смех, до слез.

Когда я в последний раз так ржал?

Хочу лично встретиться с этой бандиткой.

— Ты знаешь, где Ева сейчас?

Петр кивнул.

— Тогда поехали, пообщаюсь с ней лично.

В машине строю предстоящий разговор, но все происходит не по плану.

Приезжаем в тихую деревню всего в пятнадцати километрах от города, но словно попал в прошлый век. Пестрые курицы носятся через дорогу прямо перед колесами машины, козы и коровы неторопливо щиплют траву и лениво приподнимают головы, провожая нас долгим взглядом. Останавливаемся возле небольшого, но добротного деревянного дома с участком.

— Ева здесь живет? В деле у нее стоял другой адрес. — Спрашиваю я у Петра.

Он пожимает плечами.

— Да, жила в городе. Не знаю, что случилось, но девушка туда не возвращалась, и вот буквально на днях купила этот дом и перевезла сюда свои вещи.

— Оставайся здесь, я сам с ней поговорю.

Вышел из машины и подошел к забору, да так и застыл, не дойдя до калитки, потому как услышал из-за забора девичий голос, наполненный болью и печалью.

— Вот скажи мне, Барсик…

От этого ее «Барсик» простреливает где- то в районе груди, словно она ко мне обращается. Бред конечно, кто бы осмелился обратиться ко мне по кошачьей кличке? Забор здесь набит не вплотную, есть щели, и сквозь них я вижу миловидную девушку с фото, она сидит на лавочке, стоящей под окном веранды. Ее длинные волосы заплетены в две косы, отчего она кажется еще юнее, на коленях сидит по- видимому тот самый Барсик, толстый полосатый кот, с довольной мордой, подставляющийся под ласковые руки девушки. Решаю повременить и пока не нарушать эту идиллию своим появлением, встал за кусты так, чтобы с той стороны меня не было заметно. А тем временем девушка продолжает.