Ты в моей власти

– Я не могу этого объяснить, ты не поймешь.

– Попробуй.

– Он заставляет меня почувствовать, что он – все, что у меня есть. Все, что у меня может быть. Что быть с ним – большая удача. Я сама ничего не понимаю. Разум говорит мне одно, а тело – совсем другое.

Наступило молчание, потом заговорила Фрэнсис:

– Ты можешь поговорить с одним человеком?

– Ты имеешь в виду психиатра?

– Он просто может дать тебе совет. И он мой друг. – Фрэнсис взяла ее руки в свои. – У тебя явно депрессия. Он может помочь. По крайней мере поставит тебя на ноги.

– Не знаю. Мне не хочется лезть в дебри психоанализа. Всю жизнь я обходилась без этого.

– Но, черт возьми, Розмари, ты что, собираешься чахнуть в собственной постели, как Камилла, только потому, что тебя заворожил пенис какого-то проходимца?

Розмари засмеялась, закинув голову.

– Фрэнни, ты удивительно красноречива.

– Второй раз за эту неделю, – улыбнулась Фрэнсис.

– Что второй раз?

– Ты второй раз засмеялась. А я уж начала подумывать, что зря трачу на тебя время.

– Ну уж нет.

Фрэнсис придвинулась к ней поближе.

– Так ты поговоришь с этим психотерапевтом? Прошу тебя.

Розмари освободила руку из ладоней подруги, быстрым движением провела по спутанным волосам и глубоко вздохнула.

– И пусть Мартин приедет и что-нибудь сделает с твоими волосами, хорошо? – настойчиво продолжала Фрэнсис.

Розмари пожала плечами.

– Я не могу ничего решить.

– Ладно, тогда этим займусь я. Завтра ты поговоришь с моим приятелем, а я договорюсь с Мартином, чтобы он приехал в понедельник, потому что в четверг у тебя Би-би-си.

– Это же радио, Фрэнни. Кому какое дело, как я выгляжу.

– Это нужно тебе самой, дурочка. Для твоей самооценки, для чувства собственного достоинства. Послушай, – она обняла Розмари и прижала к себе, – ты должна забыть Бена Моррисона. Не должна позволить ему себя уничтожить. Ты просто не имеешь права позволять ему вытирать об тебя ноги и заставлять чувствовать, что ты сама по себе ничего не стоишь.

Розмари неподвижным взглядом смотрела на огонь в камине. Она медленно проговорила:

– Мне казалось, что моя страсть – это то, что делает меня для него необходимой.

– Ты действительно ему необходима. Все, с кем он спит, ему необходимы. Он таким способом самоутверждается.

– Но я слышала, что он хороший актер, что его ждет блестящее будущее.

– Значит, ему этого недостаточно. Ему нужна твоя слабость, чтобы чувствовать себя сильным.

– Он станет другим. Все эти девчонки – временное явление. У нас с ним совсем другие отношения, более постоянные. Я уверена. Он просто поддался ревности, вот и все. И это как раз значит, что я ему нужна. Раньше он никогда не испытывал чувства ревности, и он прореагировал единственно возможным для него способом. Если я буду терпелива и пойму, что он от меня хочет, он изменится, я знаю.

Фрэнсис в отчаянии откинулась на спинку стула и замотала головой.

– Не верю своим ушам. И все это ты говоришь после того, что он с тобой сделал. – Розмари молчала, и Фрэнсис заговорила снова: – Он не может измениться, Розмари. У некоторых мужчин роман с собственным членом продолжается до конца жизни. Это сразу видно по тому, как они с ним носятся, и чем ближе к старости, тем больше. Тратят на него деньги, ходят, заложив руки в карманы, с тоской размышляя, почему он становится все меньше и меньше, опасаются встать бок о бок с другими мужчинами в платных сортирах, потому что боятся сравнения. Это же ужас! Покажите мне мужчину, который был бы способен плюнуть на все это и держать руки подальше от собственного тела.

Розмари улыбнулась.

– По-видимому, этот вопрос тебя очень волнует. Хорошо, звони своему врачу. Если он поставит меня на ноги, я, может быть, сумею решить, что делать.

Психотерапевт приехал около полудня на следующий день и долго беседовал с Розмари.

– Никаких транквилизаторов, – твердо заявил он, выписывая рецепт. – У вас депрессия. Попробуем справиться сначала с ней.

– Антидепрессанты, – сказала Фрэнсис, когда он ушел.

Розмари удивилась.

– Ты как будто знала. А я думала, что он просто пропишет что-нибудь тонизирующее.

– Я их принимала.

– Ты никогда не говорила.

Фрэнсис пожала плечами, поцеловала подругу и стала собираться.

– Мартин приедет завтра, а не в понедельник. Идет?

– Идет.

Розмари сразу же начала проводить курс, рассчитанный на три недели.

– А что потом? – спросила она Фрэнсис.

– Ты почувствуешь себя лучше дней через пять. Но с четверга ты должна начать работать. Договорились?