Ты в моей власти

– Во всяком случае сейчас. – Фрэнсис улыбнулась своим мыслям. – Знаешь, я ведь дожидаюсь встречи с ним. Из-за всех этих самообманов с воздержанием я себя чувствую совершенно… не знаю даже… слова не подберу.

– Грубоватой?

– Это слово всегда вызывает у меня в памяти ковбойские сапоги и кнут.

– Боже мой, Фрэнни, конечно, в тебе есть грубость. Я годами завидовала тебе из-за этого. Ну, может быть, не завидовала, просто восхищалась тобой.

– Ну-ну, по-твоему, это грубость? Надо будет продемострировать ее Майклу попозже сегодня вечером.

Розмари, казалось, была удивлена.

– Ты видишься с ним по уик-эндам?

Фрэнсис пожала плечами.

– Это его идея. Очевидно, Барбара уехала. Я не спрашиваю, он просто приходит. Если я здесь – все великолепно, если меня нет – что ж, полагаю, он отправляется домой.

– Не знаю, как ты это выдерживаешь. – Розмари несколько пала духом. Возможно, если бы она так вела себя с Беном, их роман продлился бы гораздо дольше.

– Не начинай сначала, Розмари. Это старая песня. Мы с Майклом играем по правилам, и я приложу все силы, чтобы не проиграть. Поедем, радость моя, отвезем тебя домой. И не забудь в понедельник первым делом позвонить слесарю.

Когда они въехали в ворота дома в Уимблдоне, Розмари заметила:

– Посмотри, как тюльпаны вымахали. Похоже, что и вправду май.

– Думаешь, Эрни наконец вылезет из своего сарайчика?

Они достали из багажника вещи Розмари.

– Никогда не удается приехать откуда бы то ни было без обязательного пластикового пакета, – пожаловалась Розмари, когда, войдя в дом через кухонную дверь, они бросили свою ношу на стол. – Я всегда отдаю их матери, когда она бывает у меня в гостях. Она их с безумной тщательностью разглаживает, складывает и где-то хранит. Бог знает зачем. Выпьем или ты хочешь чаю? – Розмари протянула руку к чайнику.

Фрэнсис взглянула на часы.

– Чуть-чуть выпьем, дорогая, да я поеду.

Розмари отправилась к холодильнику за льдом. Около сушилки для посуды она остановилась. В самом центре белой раковины стояла немытая кружка с недопитым кофе на дне.

– Это не похоже на Пат, – заметила она. Тут обе они одновременно услышали шаги вниз по лестнице и, не произнеся ни слова, повернулись к двери, которая вела из кухни в другие помещения дома. Она открылась. На пороге появился Бен, держась одной рукой за ручку двери, другую положив на косяк. Он улыбался.

– Привет, Рози. Привет, Фрэнсис. – Он обращался к обеим, но глаза его неотрывно смотрели на Розмари. Фрэнсис, приоткрыв от изумления рот, застыла, держа на отлете горящую сигарету, дым которой плыл во внезапно сгустившемся воздухе. – Как приятно снова увидеть вас. – И он двинулся к Розмари. Она не могла произнести ни слова.

Казалось, прошли века, прежде чем Фрэнсис наконец произнесла:

– Я приготовлю коктейли.

Бен протянул руку и коснулся локтя Розмари.

– Я вернулся к ленчу. Ты уезжала? Я звонил два раза.

Розмари все еще не в силах была двинуться с места.

– Да. В Шраблендс, – выдавила она.

– Куда? – переспросил он, смеясь. – Я могу поцеловать тебя? Ты скучала без меня?

Фрэнсис поставила на стол три высоких стакана.

– Вам, молодой человек, то же, что и нам? – осведомилась она мрачно.

Бен повернулся к ней.

– Что именно?

– Мы, взрослые, собираемся пить мартини. Если вы предпочитаете коку, я уверена: Элла оставила одну-две бутылки в кладовке.

Бен помолчал, переваривая слова Фрэнсис, потом обезоруживающе улыбнулся.

– Пусть будет мартини. Мне пора оказаться во взрослой компании.

– Неплохая мысль, – сказала Фрэнсис. – Извините, мне надо выйти. Розмари, шевелись, приготовь нам всем мартини.

Когда Фрэнсис вышла из комнаты, Розмари подняла глаза на Бена. Он наклонился поцеловать ее, не сводя взгляда с ее губ; его рука скользнула на ее затылок.

– Не надо.

Голос Розмари звучал резко. Она отвернулась от Бена.

– Разве ты меня еще не простила?

Глядя прямо на него, Розмари спросила:

– За что? Хотелось бы услышать, как ты это называешь.

– За то, что я накричал на тебя.

Розмари начала смеяться, но, увидя его нахмуренные брови, перестала и отвернулась к окну, чтобы он не видел, как ее всю трясет.

Бен продолжал:

– Можешь думать что хочешь, но между мной и Бетси ничего тогда не было.

Розмари, прислонившись к окну, следила, как Бен-кот охотится за неизвестно что клевавшей на еще безлистных кустах лазоревкой, припадая к земле между тюльпанами. Бен-мужчина подошел к Розмари сзади, и она оказалась в ловушке. Он обнял ее, и она, не в силах двинуться с места, в испуге закрыла глаза и замерла.

Он шептал ей в волосы:

– Бетси принесла мне ленч, Рози, только и всего. Ты не захотела выслушать меня.

Ощущая дыхание Бена, жар его тела, Розмари с ужасом поняла, что продолжает хотеть его. В комнату вошла Фрэнсис, и Бен с улыбкой обернулся к ней.

– Мы не успели сделать мартини. Может быть, мне заняться? – Нет, благодарю. Вам не хватает ни опыта, ни класса, чтобы приготовить настоящий мартини. И сомневаюсь, чтобы вы когда-нибудь сумели это сделать.

Бен нахмурился, потом, после паузы, откинул назад голову и разразился хохотом.